Она попыталась убедить себя, что к шести часам все работы заканчивались, и при желании люди могли никуда не спешить, а прикинув на глаз расстояние от буфета до стола, пожалела слуг, которым приходилось носить тарелки и блюда. Но все равно обед показался крайне скучным и утомительным, намеренно растянутым по желанию сквайра, хотя и миссис Хемли выглядела уставшей. Ела она еще меньше Молли и, чтобы чем-то заняться, пока не убрали скатерть и на зеркально отполированную поверхность стола не поставили десерт, велела принести веер и бутылочку с нюхательной солью.
До этой минуты сквайр был слишком занят, чтобы говорить о чем-то, помимо непосредственных застольных нужд и пары важнейших событий, нарушивших монотонность его жизни. Сам он любил эту монотонность, но жена терпела с трудом. И вот сейчас, очищая апельсин, он повернулся к Молли и заявил:
– Завтра это придется делать вам, мисс Гибсон.
– Правда? Если хотите, могу почистить уже сегодня, сэр.
– Нет, сегодня вы еще гостья, потому будем следовать этикету, ну а завтра стану называть вас по имени и давать поручения.
– Вот и хорошо, – улыбнулась Молли.
– Я бы тоже хотела обращаться к вам как-то иначе, не «мисс Гибсон», – присоединилась к мужу миссис Хемли.
– Мое имя Молли: конечно, оно старомодное, и крестили меня как Мери, – но папа называет меня только так.
– Замечательно! Храните добрые старые традиции, дорогая.
– А на мой взгляд, «Мери» звучит куда лучше, чем «Молли», – возразила миссис Хемли.
– Дело в том, что Мери звали мою маму и при ее жизни меня назвали Молли, – тихо пояснила девушка, опустив глаза.
– Ах, бедняжка! – воскликнул сквайр, не замечая молчаливого призыва жены сменить тему. – Помню, как все горевали, когда умерла миссис Гибсон. Никто не знал, что она больна: всегда такая свежая и веселая, – и тут вдруг раз – и конец, если можно так выразиться.
– Должно быть, кончина жены стала для вашего отца сильнейшим ударом, – продолжила миссис Хемли, после того как сменить тему не удалось.
– Да-да. Так неожиданно и почти сразу после свадьбы, – вздохнул сквайр.
– После свадьбы прошло почти четыре года, – робко вставила Молли.
– Да разве это срок для пары, которая мечтает провести вместе всю жизнь? Все думали, что Гибсон женится снова.
– Господь с тобой! – остановила сквайра супруга, по выражению и изменившемуся цвету лица гостьи поняв, что мысль эта для нее нова и неприятна, однако мистер Хемли с трудом переключался с одной темы на другую.
– Что же, возможно, не следовало этого говорить, но все действительно так и думали. Сейчас-то уже он вряд ли женится, поэтому разговоры стихли. Ведь вашему батюшке, поди, за сорок?
– Сорок три. Не думаю, что он когда-нибудь думал о новом браке, – добавила Молли, возвращаясь
