при дальнейшем знакомстве, пристрой к основной смежной стене комнаты, сделанный на пространстве общего коридора.
Ладно, туалет и душ был не на улице, а на этаже.
Во времена приватизации, «доброжелатели» обещали златые горы бедным соседям. Они поверили, отдавая задаром неширокие коридорные метры. Где им потом ходить, растить детей. Соседи недобро косились на Фредди, перенося обиды от мошенников на его, будто именно он занял у них общий коридор. Да ещё с котенком.
Сознание социума оно, в основном негативное.
***
Фредди блуждал по запутанным лабиринтам общаги, натыкаясь на углы самодельных построек.
Последовательно обследуя жилищную секцию за секцию, он спустился этажом ниже. В общежитиях на каждом этаже, располагаются от четырех до шести секций.
В каждой секции от четырех до шести отдельных комнат.
В каждой из комнат живет семья.
Бывает по трое, по шестеро человек живут в комнате.
Кухня, туалет, душ: на секцию.
Поэтому этаж особо не отличался антуражем, разве запущенным состоянием.
Ржавой сантехникой, облупленной штукатуркой на потолках, оставленными разводами протёкшей воды.
Стены комнат змеились трещинами на слезающей краске, ядовитого зеленого цвета от старости и копоти.
Жалко напоминая жильцам, что они когда-то были радостно салатного тона. О буднях развитого социализма, в эпоху которого, общага построена, заселена новоселами, верящими в светлое будущее. Было безлюдно, ведь в разгаре стоял рабочий полдень, все суетливо разбежались по неотложным делам.
Вдруг где-то послышалось яростное шипение, мяуканье.
Фредди пошел на кошачьи звуки, издаваемые из приоткрытой двери угловой комнаты. Невзирая на то, что заходит без приглашения, он переступил через порог скромного жилища.
Глазам открылся следующий вид; в одной стороне комнаты стояло ветвистое комнатное деревце в здоровой кадке.
Похожее на японское бонсаи, но раз в десять больше.
На верхних ветках сидело оно. Кошачье создание: то ли кот, то ли кошка. Ослепительно молочного окраса, пушистое как сахарная вата, только шипящее с угрозой.
Под кадкой призывно мяукал Дик, бьющий хвостом по полу в порыве романтической страсти. Видимо уговаривая собеседника спуститься вниз, продолжить животный диалог.
Дик никогда близко не видел сородичей. Мамку он не помнил: она выкормила, да бросила на произвол судьбы. Тем более папку. Вот ему в диковинку. А в другой стороне стоял человек, пожилой мужчина с всклокоченными волосами.
Ему было абсолютно наплевать на происходящее в комнате.
На страсти, на то, что кто-то вошел без спроса.
Полностью погрузившись в черчение мелом на классной доске каких-то знаков. Совсем как учитель в школе. Он обернулся, растерянно, по-детски посмотрел на Фредди,
