он заранее готовился к роковой дуэли. Или Григорий Перельман. Российский математик, отказавшийся от миллиона долларов за решение сложнейшей теоремы тысячелетия (гипотезы Пуанкаре).
Вот кто-то бы смог отказаться от суммы с шестью нулями?
Да ещё долларов.
Но сегодняшний Диоген бился с теорией, над которой ломали многие умы человечества. Теорией как сделать всех людей в мире счастливыми. Вот такая «простая» задача. Не много, не мало.
***
Примечания на полях.
С давних времен мыслители, думали, как это совершить.
Взять недавних творцов. Карл Маркс писал «капитал», про экономическое чудо. Плеханов с научными трудами, об устройстве правильного мира. Кропоткин с теорией анархизма, где все равны, нет начальников. Ленин с теорией, уже с практикой социализма, далее коммунизма. Другие, менее известные личности, которые изначально желали сделать жизнь обычных людей лучше и радостней. А не преследовали корыстные цели.
***
Чудеса в нас будут верить.
Во снах Фредди обрывками вспоминал прошлые жизни, на заброшенной богом планете. Дик помогал ему, как мог, давая мысленные установки, как обычный оператор сновидений, погружая в нечто. Быстро подросший котенок царственно лежал на его груди, иногда поблескивая смеженными глазками как египетский сфинкс. Выдвинув лапы вперед, словно попирающие земную твердь. Окаменев, сразу становясь невыносимо тяжелым, во много раз. Воплощая собой сосредоточие тысячелетней мудрости.
«… Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко…»
Наивной песней донеслось из Фредди, позабытого Там.
Призывно прозвучало, унося туда в прошлое.
Издалека, которого больше не будет никогда: ропотом умирающего прибоя, в пену об скалы – вдребезги!
Он едва успел в последний момент перекрыть знакомую волну, начавшую вздыматься из глубины, от низа живота, выше к сердцу, и выше к макушке. Но нельзя выпустить луч энергии впустую. Нельзя, не для этого! Из потаенной глубины всплывает врезанное навсегда знание: за него придется страшно платить.
***
Зимний мороз, иголками впивался в полуодетое мальчишеское тельце, прорываясь через защитный кокон.
Легкая одежонка, в которой находился Фредди на момент проваливания, оказалась ему велика. На добрый десяток размеров. Однако выбирать не приходилось.
Подоткнув штаны—мешки, он закутался в большую футболку, обернув её вокруг позабытого тела, с острыми костяшками выпирающих ключиц. Рядом задрожал и басовито замурлыкал Дик, будто хотел о чем-то сказать ему по привычке, на кошачьем языке. А здесь общение, шло по другим принципам.
«Как же прехолодно и премерзко! – ярко уловил Фредди мысль визави, – что мы делаем дальше? Надеюсь, здесь крыс не придется ловить и душить! Фырр, ну их к заклятым собакам!»
Проводник по погружению поначалу поджал, но привыкнув
