в рупор о начале Судного дня, призывают молиться о спасении души, каяться в грехах. Ведь блажен кто верует, и только блаженные останутся в живых.
А здесь, мы как самоизолированная команда доисторических викингов, находящихся на большущем дракаре, посреди бушующего моря страстей. Инфекция сюда не донеслась, по двум причинам; первое – сразу как возник вирус, то появился периметр из колючек, бетонных блокпостов, второе – больше нет новоприбывших «оттуда». Опустевшие мегаполисы в РФ, замкнули на неопределённый локдаун, перекрыли колючими заграждениями.
Наш периметр городка сейчас толком не охраняется, войсковые подразделения отозвали на другие более важные рубежи обороны, для обеспечения карантинного режима.
Можно свободно бежать отсюда, но куда и зачем?
Теперь это наш дом, милый дом. Куда бы я раньше ни забирался в другие места, меня тянуло сюда.
Мне вспомнился лозунг, попавшейся по пути сюда, он стоял цветным таблом на одном из перекрестков, на нём светилась креативная надпись: «Мой город – мой дом».
– Угостишь пивасом, по-братски?!
Рыкает голос под ухом, громадная ручища с треском опускается на мой стол здоровенной пятернёй.
На нём всё подпрыгивает, дрожит мелкой вибрацией, от солонки с солью, тарелок с закуской, гранёного стакана с водкой, кофейной кружкой.
– А ты кто, мой брат? – Меланхолично спрашиваю, затем повернулся к нему лицом. Он оказался тем парнем, который недавно рассказывал про случай с трансом, у которого были офигенные сиськи, стремился увидеть женский зад официантки.
Эти девушки появились с последней волной эмигрантов оттуда, в поисках лучшей жизни. Они словно перелетные пташки гонимые ветром неудач, или как ночные мотыльки, летящие на обжигающий свет вслед за мечтой, а на самом деле им приходиться точно из матерной частушки. В этот несчастливый сезон пандемии, я с Вороной иногда посещал «Бар», где исподволь приметил нескольких девушек работающих здесь в качестве обслуги, которые дарили приходящим мужикам кусочек продажной любви.
Одна из них Алёна, красивая блондиночка с взглядом дамской хищницы, точно из французской песенки «Alors On Danse», где русскому уху слышаться – «Алёна даст». Там итак понятно по смыслу: что какая-то девушка по имени Алёна сегодня точно даст, какому-то счастливчику. Но это в песне, а наша Алёна даст обязательно любому, хотя тоже за деньги.
Мег, блондинка с кудряшками, с большим бюстом, крупным задом, хохотушка с разбитным характером.
Другая официантка, имени её не знал, тёмно-рыженькая с веснушками на носике, она имела соблазнительную фигурку, с кукольным личиком, выразительными карими глазами, очень смахивала на Одри Тату. Ещё была смуглая до черноты брюнетка, под экзотическим именем Айза.
– Я-то Кречет. Кречет – моё фамилиё!!
Каждая здешняя шавка знает! А ты сам кто, пиратский мазафакер?! – вскипел здоровяк, скорчив
