А отбывающих зычный голос бортмеханика вертолета, привыкшего перекрикивать рев винтов, не в самом вежливом тоне пригласил «занять места согласно купленным билетам».
Когда последний пассажир, кряхтя с непривычки, устроился на жестком металлическом сиденье в салоне вертолета, с удвоенной яростью взревели двигатели – и железная птица рванулась вверх, в хмурое питерское небо. Полет на высоте полутора верст был скучен до крайности. Довольно быстро вертолет пробил нижний край облачности и погрузился в сплошное белое молоко. Противный вой моторов, тряска, ходящее ходуном под задницей сиденье… но во время службы на миноносцах моряки испытывали и не такое. Поэтому, подняв воротники шинелей, они попытались отрешиться от всего происходящего и немного вздремнуть. Почти сразу к офицерам присоединился и кондуктор Самохин, прошедший вместе с «Аскольдом» не один тихоокеанский тайфун. Хуже всего пришлось товарищам, не имевшим опыта морской службы, в частности Молотову. Но нет ничего такого, с чем не мог бы справиться бумажный пакет и молодой организм.
Кто знает, о чем думали люди, сидя во чреве гремящей железной птицы, несущейся в сплошном тумане над покрытой первым снегом землей… Точно так же, наверное, и сама Россия неслась во мгле навстречу своему неизвестному будущему.
О чем думал свежеиспеченный контр-адмирал и старый холостяк Модест Иванов, за долгие годы службы в императорском флоте повидавший дальние страны, моря и насмотревшийся на чужую жизнь и чужие нравы? Быть может, о том, что советское правительство поставило перед ним труднейшую задачу: фактически на голых скалах, в условиях заполярной тундры, создать военно-морскую базу масштаба Кронштадта и Севастополя. Работы, что говорится «начать и кончить», что ничуть не исключает ее важность и необходимость.
Все правильно: и Балтика, и Черное море в условиях развития минного дела, аэропланов и подводных лодок превращаются для кораблей первого ранга в ловушку, из которой нет выхода. Океан – вот стихия для линкоров и крейсеров. Но ни в Севастополе, ни в Кронштадте океаном даже и не пахнет. Замкнутые моря с узкими, как бутылки горлышками проливов, контролируемых Бог знает кем.
А новая база на Севере позволит обрести свободный выход в открытое море. Но это будет потом, а пока там практически ничего нет, кроме тоненькой, сделанной, что называется, на живую нитку, железнодорожной колеи, связывающей Кольский залив с центральными губерниями. И все предстоит создавать с нуля: начиная от казарм для команд и кончая доками и судоремонтным заводом, без которого флоту просто некуда деться. А тут еще эти англичане, будь они трижды неладны…
О чем думал капитан 2-го ранга Владимир Белли? Может, о той таинственной незнакомке, с которой он простился на Воскресенской набережной, не желая раскрывать ее инкогнито даже перед лучшими друзьями… Как ее звали – Ольга, Татьяна, Елена или Мария – и кто она? Так и осталось неизвестным ее имя. И что с ней стало в нашей
