оскалом, он потянулся к ней руками. Дальше запись обрывалась.
– Выжил Витька, выжил он, Настюша! Значит, очень может быть, что и Жора Макинтош – это наш Кент! Так, флэшку я забираю, ее надо показать, кому следует. Всем парням подам представление на «Героев» и пусть только попробуют не дать.
– Пап, а где Виктор?
– Витя в России, конверт брошен нам в ящик напрямую, мимо почты. Значит, он был здесь, но посчитал преждевременным объявляться. Что он задумал? Тогда повременю и я с подачей в нашу безопасность этой флэшки. Подождем немного, когда объявится Калинин, что бы их всех вместе на оформление подать.
Пробыв дня три в столице, я на электричке поехал в ближайшую с Москвой область поглядеть на местную жизнь, а заодно присмотреть интересующий меня контингент. Прибыв в довольно крупный город областного значения, я пошел искать тех квартиросдатчиков, кто не требует документов, так что остановился у какой-то бабушки, сняв флигель в частном секторе. Она документов не потребовала, а деньги за проживание я внес сразу за три месяца вперед. Так я и гулял по городу, посматривая на дорогие дома, читал местную прессу, общался с бабулей, слушая городские сплетни, и обдумывал свои будущие действия.
Дорогие дома-то я видел, но просто так вот хозяина «не прессанешь», потому что, он мог быть вполне добропорядочным бизнесменом. Мой же клиент должен быть именно, что бандит с большой дороги, хоть сейчас он в костюме и галстуке, причем, богатый бандит, поэтому приходилось собирать информацию. В общем, планы на будущую жизнь у меня были огромные, а для их реализации требовались большие деньги, поэтому я оказался в ситуации, напоминающую Остапа Бендера в поисках своего «Корейко».
Питался я дома, готовя на купленной мною двухкомфорочной электроплитке. За продуктами ходил на один из небольших местных рыночков. Разные были тетки на рынке: необразованные, грубые и хабалистые или наоборот, довольно приятные в общении – чувствовалось, что они в жизни добрые люди. Покупая продукты именно у таких, добрых, иногда общался за жизнь с женским коллективом продавцов. Вот сегодня я брал помидоры у «своей» продавщицы, мягкой и тихой женщины лет под сорок. Перекинувшись шуточной парой слов, я заметил, как у нее под солнечными очками пудрой замазан синяк, но опухоль-то видна.
– Что случилось, Люба?
– Да так, дела домашние.
– Муж? Пьет?
– Да муж, пьет, бьет и просто по жизни он «хам трамвайный».
– А куда же смотрела, когда выбирала?
– Раньше, все же, другим был, да и замуж хотелось.
Вечерком я прошел за ней, посмотрев, где и как она живет. Жила она в обычной «хрущевке», заодно послушал и голос мужа, встретившего жену изысканным матом – точно, «хам трамвайный».
На следующее утро я был этажом выше нужной квартиры и, подождав, когда благоверная уйдет на работу, позвонил в дверь.
За дверью раздался сонный голос: «Чё-ё-ё звонишь, кобыла, топай уже работать!»
Я позвонил еще раз, чем
