style="font-size:15px;"> – Конечно. Суть любви в выживании и размножении. Мне не хотелось бы доставлять тебе неудобств, так что все, чего я хочу – это твое наследие. Твои гены были признаны лучшими.
Что за чушь? Таня имела репутацию за странные высказывания, но это било все рекорды с отрывом. И кто признал мои гены лучшими? Она взяла мой волос и созвала комиссию ученых?
– Мне нужно подумать, – произнес я медленно, словно в трансе.
– Неужели я тебе настолько не нравлюсь?
– Нет-нет, не в том дело…
– Если бы нравилась, ты бы тут же утащил меня в спальню, – капризно высказалась она, но тут ее осенило. – А-а-а… Воспитание не позволяет?
– Если бы дело было в воспитании, я бы тебя уже вчера повалил. Тут, скорей, опыт… В любом случае это важное решение. Нужно все обдумать.
Таня обреченно вздохнула и откинулась на спинку кресла. Открыла живот – значит, сдалась.
– Ладно, думай. Это же я к тебе с просьбой обращаюсь, так что требовать немедленного ответа даже как-то стыдно. Буду ждать. Даже до старости, если придется.
– Тогда это уже будет не актуально… Ладно, спасибо за прямоту. Я хорошо подумаю и отвечу как можно скорей.
Я встал с кресла.
– Ага, будь добр, – сказала она так, будто это дело ее никак не касалось.
Если бы я не знал ее лучше, то подумал бы, что она каждый день такие разговоры проводит. Хотя, учитывая количество откровений за последние два дня, я начал подумывать, что наши отношения были более поверхностными, чем я считал ранее.
После посещение туалета я распрощался с Таней и направился к остановке.
2
На работе все знали, что мы с Настей – соседи по квартире. Когда я устроился по ее рекомендации, каждый посчитал нужным спросить, молодожены ли мы. На самом же деле наши отношения на тот момент были далеко не самыми близкими. Для меня она была лишь племянницей моего школьного учителя истории и сестрой моего друга, по просьбе которого она и позволила мне жить в комнате, которую раньше занимал он. Его авторитет был настолько весомым, что даже после смерти брата Настя сдержала слово, да еще и арендную плату с меня не требовала. Прочие платежи мы делили поровну. И почему все люди в их семье так сильно верили в меня, зная о моих связях с криминалом? Наслушавшись их, я и сам не заметил, как подхватил эту веру.
К восьми вечера я уже был дома. За скорым ужином за кухонным столом я передал Насте приблизительное содержание моего разговора с Таней. Все это время ее лицо источало скептицизм, и я даже не был уверен, что она уделяла хоть сколько-нибудь внимания вкусу своей еды.
– Все понятно, – провозгласила она, бросив вилку в опустевшую тарелку. – Она чокнутая. Поехавшая. Наверняка опасна. Советую бежать из города, а лучше – из страны. Если поторопишься с вещами, то успеешь на последний поезд.
– Не надо преувеличивать…
– Нет,
