работника. Не стажёра. Тебе дадут должность младшего руководящего состава, выделят место в зале с остальными сотрудниками, будешь заниматься документацией, договариваться о некоторых поставках. Бумага, краски, какая-то медицинская дрянь. Всё по образцам, ничего сложного. У тебя будет место в штате на полгода раньше, чем планировалось. Понимаешь, как это хорошо?
– Понимаю, – возбуждённо откликнулся свитер. – Что за задание?
У маленького щуплого мальчика в вещах, которые ему выбирала мама, горели щёки – то ли от бега по лестнице, то ли от волнения. Вечером, подняв трубку, он вылетел из-за стола и, на бегу надевая лёгкую куртку, запнулся о костыли матери и забыл зонт. Мокрый, со сдёрнутым в сторону капюшоном, в коричневых клетчатых брюках и грязных кроссовках, он очень внимательно слушал то, что ему говорил высокий широкогрудый мужчина в красном галстуке. Его виски пульсировали уверенностью и менингитом, в ногах бежала наперебой с судорогами кровь. Красному галстуку очень нравилось рвение парня, его рьяное желание помочь.
«Отцы гордятся такими сыновьями, – читалось на его лице, – хотел бы я себе такого».
Однако подобные желания не мешали ему пользоваться парнем, чтобы самому не пачкать руки.
Кончик красного галстука от покачивания на носках поднялся выше, забирая лёгкими воздух.
– Тебе нужно уговорить Мистера А согласиться. Можешь делать что угодно. Злить его, таскаться за ним как собачонка, в окно к нему домой забраться. Не бойся переборщить, мы тебя отмажем. Останется и работа, и учёба. Хватай его за руку. Предлагай что угодно. Кроме акций, окей? – поправился он.
– Но мы уже столько раз пытались.
– И нужно добить. Без этого никак. Кто-то из вас должен выиграть. Либо ты, либо он. Понимаешь меня?
Свитер не ответил. В сердце закралась вина, а глаза под очками сверкнули ненавистью, на секунду закрылись и вновь взглянули на кончик галстука.
– Я постараюсь.
В голове свитера нитью пряжи протянулась мысль о том, что он должен сделать: «Не отставай. Цепляйся. Разбуди в нём зверя».
– Постарайся.
Стряхивая с себя ещё не сошедшую воду, свитер спускался по лестнице к выходу, готовясь околеть в подстерегавшем на улице морозе.
«Не бросай. Заберись к нему в душу. Не упускай его из вида», – тянулась нить.
Маленький хрупкий мальчик уходил в большой мир – точь-в-точь главный герой из аниме про школу, – и в его неровной шаткой походке чувствовалась уверенность.
Глава четвёртая
«Говорят, на то, как течёт вода и горит огонь, можно смотреть вечно. Не могу согласиться. Когда я наблюдаю текущую из крана воду или неиспользуемую зажжённую газовую конфорку, мне становится неприятно. Хочется выключить, чтобы ограничить потребление.
Хочется спросить: зачем ты это делаешь? Почему не оставишь его в покое?
Красота в самобытности, а приручённый её теряет. Именно поэтому мы умиляемся
