не ворота со звездами и КПП, а силикатная девятиэтажка, табличка над входом которой извещает, что это общежитие местного химзавода. Коротко командую:
– К машине!
Вывалившиеся бойцы с любопытством оглядываются по сторонам. Морпех машет мне рукой и уверенно скрывается за дверями подъезда. Заходим с сопровождающим внутрь, и нас быстро расселяют. Вот это удача. Жить будем в гражданской общаге, блочная система, комнаты на двоих-троих, душ, туалет, питание в заводской столовой, а в выходные – в ближайшей городской, по талонам. На прощание сопровождающий жмет мне руку, отвозить на завод и привозить будет та же машина. Весело подмигнув, он вполголоса сообщает, что контингент, населяющий общагу, преимущественно женский.
Предлагаю духам самим распределиться по комнатам. Забираю апартаменты на двоих, мне в сожители достается угрюмо-туповатый боец, выделяющийся из общей массы отсутствием мизинца на левой руке. Через полчаса в комнату вваливается Сашок:
– Пошли со мной.
– Куда еще?
– Пошли, говорю…
Поднимаемся на четвертый этаж, в комнате три девчонки. На столе салат, макароны, колбаса, сыр, две бутылки водки, одна почти пустая. Саня берет за руку одну из дам:
– Это моя Валюха.
Валюха ничего, в моем вкусе. Небольшого роста, худенькая, с объемным, волнующим бюстом. Следом представляются подруги, и я тут же забываю, как их зовут. Саня наливает сразу по 150, пьем за братство между родами войск. Я полгода не пил, и мир вокруг быстро меняется к лучшему. Валюха наклоняется над столом, верхняя пуговица халата расстегнута. Качнувшиеся в разрезе полушария указывают на отсутствие бюстгальтера. Воображение дорисовывает картину, и мозг взрывается давно забытыми ощущениями. Мысли мощным цунами проносятся по извилинам куда-то вниз, где в синих сатиновых трусах несмелым импульсом отзывается старый товарищ. Пока я занимаюсь созерцанием, куда-то исчезает одна из соседок. Бросаю взгляд на моремана и понимаю, что его извилины заняты тем же. Валюха с подругой вспоминают, как неделю назад к ним привязалась местная шпана и как неожиданно приехавший Саня распугал ее одним своим видом. Да, форма у морпехов знатная, не то что у нас. Черная, удобная, укороченные сапоги, китель нараспашку, тельник, берет набок. Саня высок и широк в плечах – не захочешь, испугаешься. Добиваем водку, и тихо испаряется вторая товарка. Понимаю, что мне тоже пора валить, но сапоги будто к полу приросли. После очередных ста грамм наступает гармония с окружающим миром. Вижу, что Саня на пределе, он опрокидывает Валюху на кровать; похоже, мое присутствие его не особенно беспокоит. Вот оно, настоящее солдатское братство, и я окончательно понимаю, что флот и армия едины. Рука морпеха уверенно выталкивает верхние пуговицы халата из петель и соскальзывает вниз по округлому бедру. С трудом отрываю от пола свинцовые кирзачи и покидаю пристанище чужого счастья. Что это, любовь? Наверное нет, скорее эпизод из боевой жизни. Через неделю у него отправка, вряд ли он вернется после дембеля. Хотя, как знать…
Выхожу
