style="font-size:15px;"> – Перестань, – отмахнулся парень. – Ты вела себя как монашка. За такое не извиняются.
Лиз почувствовала, как щёки начали гореть. Монашки ведь ведут себя хорошо? Это не было упрёком? Она потупилась, притянула к себе эспрессо и с преувеличенным интересом вгляделась в его черноту.
– Это странно, – продолжил Роберт, размешивая сахар. – Мне сказали, что девушка, то есть ты, работает в какой-то фирме, офисе, то ли в бизнесе, то ли в юриспруденции… не помню. Зато помню твой рюкзак размером с тебя.
Вот чёрт. Её маленькая ложь начинает приобретать масштабы города.
– Я правда фотограф, – Элизабет тоже разломала сахарный пакетик, боясь поднять взгляд на собеседника. – И я правда работала в юридической фирме, помощником одного из старших партнёров. Но уволилась месяц назад.
– И всё еще представляешься помощником юриста?
Лиз коротко прочистила горло.
– Нет, – сдавленно выронила она. – Просто родители не знают, что я там больше не работаю.
Ложечка замерла в большой ладони. Лиззи осмелилась оторвать взгляд от своего кофе и столкнулась с непонимающим взглядом синих глаз.
– Почему?
– Это была хорошая работа, – Элизабет нервно заложила волнистую прядь за ухо. – А фотография – это не престижно. Не хочу никого расстраивать. Надо сначала твёрдо встать на ноги, чтобы было чем похвастаться. И вот поэтому я хотела сказать тебе ещё кое-что…
– Ты, похоже, хорошо подготовилась, – ухмыльнулся Роберт.
Он правда любит улыбаться. Лиззи это не показалось тогда в машине. Улыбалось всё его лицо, а не только губы, и эта улыбка поражала. Кажется, что человек с такой внушительной внешностью должен быть хмурым и мрачным. А Роберт приятный. И, наверное, добрый.
Лиззи сделала маленький глоток эспрессо, растягивая паузу, чтобы подобрать слова.
– Я не хотела свидания, – проговорила она, но тут же поняла, какую глупость сморозила, и быстро затараторила: – Не потому, что ты мне не нравишься! То есть, ты мне нравишься, ты симпатичный, но мне не нужны отношения! Я сейчас зациклена на работе, и мне некогда уделять внимание бойфренду, в другое время я бы, может, с радостью…
Лиз вдруг замолчала: ей в нос прилетел маленький комок бумаги.
– Ягодка, успокойся, – прозвучал глубокий баритон. – Никто не склоняет тебя к династическому браку.
– Ты бросил в меня упаковкой от сахара? – с недоумением спросила Лиз.
– Чтобы прервать твой спич. Я мог выбрать другой способ тебя заткнуть, но мне сообщили, что целоваться с парнем, у которого кольцо в губе, может быть не очень приятно.
Глаза Элизабет помимо воли расширились, и она ошарашенно уставилась в озорное лицо. Он же шутит?
– Прости, – Роберт поднял руки в капитулирующем жесте. – Я забыл, что ты воспринимаешь мои шутки буквально.
Он сделал большой глоток американо, откинулся на стуле и скрестил руки на груди.
– Мне
