И каждый раз хвалила так, будто Элизабет их ни разу не пробовала.
– Я знаю, что Клод молодец, – устало проговорила Лиззи, притянув к себе еще и тарелку с пирожным.
Пэт всмотрелась в её лицо внимательным изучающим взглядом, задумчиво отколола вилкой кусочек своего пирожного и отправила в рот.
– Ты какая-то вымотанная, – заметила она.
Ей явно не понравилось, что Клода и чизкейки похвалили так бесцветно.
– Потому что меня вымотали.
– Кто?
– Марго очень нравится, что ее сестра фотограф. Вчера она до поздней ночи крутилась перед камерой, а сегодня подняла меня почти с рассветом, чтобы «обработать фотки». Ей было нечего выставить в свой инстаграм.
– Бедня-яга, – сочувственно протянула Пэйшенс.
Элизабет пригубила эспрессо, убедилась, что тот не горячий, и залпом осушила всю чашку. Точно, бедняга. Она любила Маргарет и старалась быть для неё подругой. Когда между сёстрами существенная разница в возрасте – это очень сказывается на отношениях. Если не участвовать в жизни младшей, то она вырастет чужим человеком.
– Я сейчас, – бросила Лиз, поднимаясь из-за стола.
Она отошла к мини-бару и стойке баристы по совместительству. Парень в выглаженной белой рубашке и галстуке очищал кофе-машину, бормоча себе под нос ругательства. Элизабет замерла. Она всегда подмечала интересные кадры, сколько себя помнила. Каштановая прядь волос упала парню на лицо, квадратные очки хипстера съехали на середину носа, а тонкая рубашка с подвёрнутыми рукавами красиво очертила пусть и не огромные, но крепкие мышцы. Чертыхаясь, бариста абсолютно не замечал подошедшую зрительницу. Пальцы он измазал кофейной гущей и теперь оттирал их салфеткой. Лиз решила нарушить момент.
– Извините, – тихо пробормотала она.
Парень вскинул голову, тёмная прядь повисла прямо по центру одной квадратной линзы.
– Мне еще один эспрессо, – продолжила Элизабет.
Секунду он обрабатывал полученную информацию, потом вроде бы понятливо моргнул и поправил квадратные очки. Кофейный след остался на пластиковой оправе.
– Сделаем, – сообщил парень и снова нагнулся над кофе-машиной.
Отлично. Дома кофе не было. Мама почти религиозно верила в его вред. Придётся напиться здесь, чтобы компенсировать короткий ночной сон. Развернувшись на пятках, Элизабет направилась к столику у окна.
– Как дела дома? – спросила Пэт, пока Лиз устраивалась на стуле.
– Эти девчонки вытрясли из меня душу. Если я в четырнадцать была такой же, удивительно, что меня никто не прикончил. Мне хотелось придушить подружек Марго раз, наверное, двести. В час.
Она отломила сразу половину чизкейка, наколола на вилку.
Сначала девочки позировали, разодевшись, как куклы, потом решили выйти под дождь и сделать эпичные фотографии в мокрых футболках (девять градусов тепла никого не смутили), и закончилось всё
