Энн, мне уже надоело постоянно оправдываться. Ты же знаешь, что я люблю только тебя, – сказал Макс, а потом добавил:
– Дорогая, ты это, только, пожалуйста, осторожней с моей «Ракетой», а то мне в предыдущий раз пришлось отдать целое состояние за покраску двери.
– Подожди, Краун, – возмутилась Энн, – вообще-то, это ты тогда споткнулся и своими часами поцарапал краску на двери, а не я.
– Ну да, я помню об этом, просто хотел, на всякий случай, попросить тебя быть осторожней с машиной. Ладно, я в ванную и буду готов завтракать, я голодный, как зверь, – сказал Макс и, хлопнув жену по попе, поспешил к лестнице, ведущей на второй этаж.
Когда Макс спустился завтракать, за столом уже сидели все, кроме их старшего сына Джима.
– А где Джим? – спросил Макс после того, как положил себе в рот кусок поджаренной на сковороде сосиски.
– Папа, вообще-то ты всегда говорил, что не надо разговаривать с набитым ртом, – сказала Лилиан и тут же, повернувшись к лестнице, закричала:
– Эй, ты, отсталый, быстро иди завтракать, а то папа ругается.
– Лилиана, не называй так своего брата, я же тебя уже не один раз просила.
– Ну извини мам, что я могу с собой поделать, ведь он действительно умственно отсталый, а если вернуться к теме просьб, то я тебя тоже уже не один раз просила не называть меня Лилианой.
– А как я тебя должна называть, если это твое имя?
– Ли, меня зовут Ли. Не Лилиан, не Лили, никак, кроме Ли. Все вокруг это знают и зовут меня именно так, одни вы все не запомните, – раздраженно сказала девочка.
Послышались шаги – это спускался по лестнице Джим.
– Да, крошка, давай после школы увидимся, да, я тебя тоже…, – договорил по телефону парень и сел за стол на свое место, возле отца.
– Дочка, а почему именно Ли, это же как-то…
– А она ведь лесбиянка, поэтому ей и нравятся мужские имена, – сказал Джим, а потом, немного тише добавил:
– Это тебе за отсталого, ты думала, я не слышал?
– Джимми! – а ну прекрати говорить такие слова, а то я тебе по губам надаю, – возмутилась Энн, после чего, посмотрев на Макса, спросила:
– Дорогой, ты не сделаешь ему замечания? Он в последнее время вообще расслабился: учиться не хочет, только и делает, что по телефону треплется целыми днями.
– Так, сынок, следи за языком, мама права и давай уже расставь приоритеты в жизни, у тебя ведь университет на носу, – спокойно сказал Макс. На некоторое время за столом воцарилась тишина.
– А что значит «лесбиянка»? Это что-то связанное с Грецией? – как гром среди ясного неба, раздался вопрос от маленького Грегори.
– О, боже! Вот поэтому я вас и прошу не выражаться, – рассержено заметила мама, после чего, посмотрев на Грегори, добавила:
– Это плохое слово, сынок, обозначающее болезнь, поэтому
