бодрым, и при разговоре чувствовалось, что боевой русский дух в нём не угас, который помогал ему побеждать в трудных кровавых схватках с коварным врагом, шагая по дымящимся дорогам Великой Отечественной войны.
Раны ноют к непогоде
Ноют раны мои И приносят страдание… К той проклятой войне Вновь иду на свидание.
Ивану Кузьмичу Ключникову не спалось. Ворочаясь в постели, слушал завывание ветра в печной трубе, ледяное царапанье снежной метели о стёкла окон большого бревенчатого дома, вставал и тихо, чтобы не разбудить своих домочадцев, наполнял кружку холодной водой, пил и снова ложился, пытаясь заснуть. Но сон не приходил, видимо, из-за тупой боли старых ран, которые каждый раз начинали ныть со сменой погоды. И едва за окном забрезжил рассвет, как он, превозмогая боль, поднялся, немного поел и в меховой куртке, нахлобучив на голову шапку-ушанку, вышел на улицу.
Мела позёмка. Ветер пригоршнями бросал в лицо колючий снег и гнал нещадно его по земле. Небо было серое и очень мутное. По занесённой снегом дороге идти было нелегко, но Иван Кузьмич, наклоняясь вперёд, шёл из своего посёлка Перевозова в село Дубское, где жил его закадычный старый друг, тоже фронтовик, пришедший с войны с осколками в теле, вот к нему и шёл старый солдат, хотелось проведать.
Очередной сильный порыв ветра бросил в лицо бывалого солдата, как большой лопатой, очередную порцию острого снега. Широко расставляя ноги в подшитых валенках, он шёл, слегка опустив голову. Ходить ему было не привыкать. Несмотря на раненую ногу, старался больше ходить, не давая застояться, по его выражению, крови в теле, и дряхлеть не собирался. На войне часто многокилометровые расстояния проходил в боевом снаряжении, а тут всего-то около пяти километров.
За четыре военных года много чего повидал этот крестьянский сын, выросший без отца, который умер от ран гражданской войны, когда Ивану и года не было. Семеро детей у матери осталось. Он – младший. Голод, холод. В семь лет он плёл себе лапти из лыка и ходил в них, не имея представления о хорошей обуви. А делал Ваня их таким образом: надерёт с молодой липы лыку, положит его в шайку с водой на ночь, а утром уже плетёт. К полудню лапти сидели на его ногах. Носились они не больше недели. И он плёл новые. И продолжалось это плетение несколько лет. Радость ему приносила школа. Он читал всё, что было доступно из книг. После школы работал, а в декабре 1940 года призвали во флот на Балтику.
22 июня 1941 года их, ещё спящих матросов, подняли по тревоге. Утро выдалось солнечным, и они не понимали, что случилось. В воздухе гудели немецкие самолёты и бомбили Кронштадт. Финский залив бурлил от взрывов бомб. Стреляли по врагу наши зенитки. Небо закрывали чёрные тучи.
В начале июля матросов увезли на копку траншей. Место у деревни Усть-Рудица, где протекает Чёрная речка, болотистое, приходилось на воду класть брёвна, настилали на них еловые ветви, чтобы на них располагаться для обороны от врага. Хорошо,
