расивых, серых глаз деда, полных ужаса, почему-то запомнила. Он даже что-то говорил: о чести и достоинстве девушки, женщины и кажется будущей матери. О! Точно! Он так и сказал: «Какая ты будущая мать?! Чему ты можешь научить своих будущих детей?!» Каких детей? Славке восемнадцать лет. Она только вчера вместе со своими одногруппниками отметила совершеннолетие. Именно по этому поводу и был устроен сабантуй, и, наверное, Славка немного не рассчитала свои силы. И замуж Слава не собирается, а уж тем более заводить детей.
– Почему заводить, – поморщилась Слава. – Слово-то какое, поганое. Заводят собак и кошек, а детей рожают. Вот! – с удовлетворением подумала она и перевернулась на кровати.
И сразу же волна отвратительной тошноты подкатила к горлу. Славку, как смело с кровати. Она еле-еле успела добежать до туалета и там «вывернуть душу унитазу». Славка выпрямилась, немного подышала открытым ртом и поплелась в душ. Там, стоя под струями прохладной воды, потихоньку приходила в себя.
– Как вообще могло получиться, что я вчера так напилась? – лениво размышляла Слава. – Я прекрасно помню начало вечера в баре. Все было вполне пристойно. И вообще, как можно, выпить два бокала шампанского и получить такой разрушительный эффект? – она зажмурилась, подставив лицо под струю воды и хмыкнула. – Интересно, а результат бывает разрушительным? Какое-то несоответствие слов. Как будущий журналист, я должна это знать. Хотя, какое там несоответствие! Именно разрушительный результат. Результат всей воспитательной деятельности деда. Бедный дед! – она сочувственно вздохнула.
У Славы Вересовой есть только дед. Мама и папа погибли в автомобильной катастрофе, когда Славе едва исполнилось шесть лет. И Огнев Константин Георгиевич – отец Славкиной мамы, бывший военный, а ныне глава строительного холдинга, взял на себя все тяготы по воспитанию ребенка. Нет, конечно, у Славы были мамки, и няньки, и даже гувернантка. Но дед сам хотел принимать участие в воспитании любимой внучки и уделял много времени маленькой Славе, несмотря на то, что времени у него всегда не хватало. И вот, пожалуйста, результат на лицо, плачевный результат! Кажется, у деда вчера были высокопоставленные гости, какие-то партнеры по бизнесу или что-то в этом роде. А тут – картина Репина «Не ждали» или того похлеще, «Возвращение блудной внучки» в родные пенаты. Ка-ко-й кошмар! Слава растерлась полотенцем с ног до головы, завернулась в потрясающе мягкий купальный халат и распахнула створки зеркального шкафа.
– Нужно одеться, желательно поскромнее. Дед еще в гневе. Нечего будить в нем «зверя», – рассеянно думала Славка, перебирая одежду. А чего долго думать! Джинсы и футболка вполне подойдут. Хотя, нет, – засомневалась она. – Дед не любит, когда девушка в штанах, А джинсы так вообще за одежду не считает.
Слава еще раз перебрала свой гардероб и остановила выбор на платье, цвета чайной розы. Это платье ей привез дед из Италии. Оно было не выходное, скорее повседневное, пожалуй, даже простое, но той достойной простотой, которая очень дорого стоит. И сидело оно на Славе безукоризненно. Еще бы! На ее стройной фигуре, с тонкой талией, все сидит безукоризненно. Слава заплела свои густые, русые волосы в косу, откинула ее назад и несмело вошла в гостиную. Дед сидел за столом и пил кофе, хмуро скользнул по внучке взглядом и сердито уставился в газету.
– Д-е-е-д, – жалобно позвала Слава и попыталась улыбнуться. Улыбка вышла так себе. – Ты сердишься?
Константин Георгиевич откинул газету в сторону и пристально посмотрел на внучку. Темно-синие, широко распахнутые глаза внучки покаянно смотрели на него. Взгляд этих удивительных глаз в комплекте с белоснежным, ангельским личиком, действовал на него безотказно. И, похоже, внучка об этом прекрасно знает.
– Ангел, – вздохнул дед, – но разве можно догадаться, какой чертенок скрывается под этой ангельской внешностью? – он сердито сдвинул брови, добавил суровости в лице и посмотрел на внучку.
– Я ожидал от тебя любой выходки, но то, что ты вытворяла вчера…
Слава подняла на деда честные, синие глаза и скромно осведомилась:
– А что я вчера вытворяла, немного выпила, да? – и, встретившись с негодующим взглядом деда, потупила взор.
– Ты глаза-то не отводи, – взорвался Константин Георгиевич, – умей отвечать за свои поступки!
– Я буду отвечать, – вздохнула Слава и преданно уставилась на деда, – ты мне только немного напомни об этих самых поступках. Я, правда, совсем ничего не помню, – она подошла к Константину Георгиевичу и доверчиво потерлась щекой о его плечо. – Дед, я действительно, ни буб-буб. Чего вчера было-то, кроме того, что я напилась? – синие глаза виновато смотрели на него.
Но сейчас этот ангельский взор не подействовал на Константина Георгиевича.
– Ах, тебе напомнить? – он просто взорвался от возмущения. – Пожалуйста! Вчера у меня были гости, деловые партнеры, будущие инвесторы и пара человек из правительства. То есть люди, от которых, в некотором
