кто-нибудь хочет нормально поспать? Есть свободная постелька…
Желающие нашлись. И тут же исчезли. Место, о котором завёл речь наш «сердобольный» санитар, находилось в палате для буйных.
– Нашли дураков!
– В логово к психам соваться!
– В соседних палатах больных поищите! Им это больше подходит.
На фоне этих возгласов моё «Я пойду» выглядело странно.
На меня посмотрели с удивлением. Некоторые – с сочувствием.
Оставаясь в карантинной, я ничего не терял – вряд ли кто-то стал бы претендовать на мою территорию. Да пусть бы даже и стал… Но если отбросить суеверные страхи перед сумасшедшими, то в предложении Шмакова был резон.
– Спокойной тебе ночи, – ехидно бросили мне с наркоманского ряда.
Шмаков открыл дверь четвёртой палаты и, указав пальцем на свободную койку, сказал:
– Вон та.
Он запер за мной дверь.
В палате царил полумрак. И холод, потому что форточка была открыта нараспашку. Ещё днем прошёл дождь, и температура на улице упала градусов до десяти (такое нередко случается в конце лета). А после захода солнца опустилась ещё ниже.
Свободная кровать стояла как раз на сквозняке. Я подошёл к окошку и протянул руку к форточке, собираясь её притворить, но слева от меня очень агрессивно прозвучало:
– Зачем закрываешь?!
Приглядевшись, я узнал парня с татуировкой паука на плече. Значит, это тот самый «Ромка», который сцепился с надзирателями.
– Ты под одеялом лежишь, а я к утру под этой простынкой от холода ласты склею! – ответил я.
– Лысый, отдай ему своё одеяло, – приказал Роман.
Сосед справа безропотно выполнил команду.
– И на том спасибо, – сказал я, ложась и укрываясь. – Так в самый раз.
Я уже почти уснул, когда один из обитателей буйной решил повторить мою попытку – встал и направился к окну.
– А ну, ляг! – приказал ему Роман.
– Холодно очень, – пожаловался долговязый коротко остриженный псих в полосатой пижаме. – Закрыть нужно…
Я узнал его по голосу – тот, что настойчиво просился утром в туалет.
– Упади обратно, я сказал!
Сумасшедший подчинился, но вскоре поднялся снова. Я отметил, что он вообще часто и настойчиво просится куда-нибудь или пытается что-то сделать. Не дойдя до окна, он отлетел назад, размахивая руками, – Роман, не вставая, нанёс ему два мощных удара ногой. Один в бедро, другой в живот. «Аргументы у него… сильные!» – подумал я и провалился в сон.
Лев. 22.08.1997
Утром я вернулся в карантинную. Несколько человек поинтересовались, как мне спалось. Ответил, что нормально. После завтрака взялся за учебник в надежде найти хоть что-нибудь о расстройстве множественной личности. Судя по оглавлению, интересующая меня информация могла в нем быть только как вторичная, дополняющая сведения об особенностях
