style="font-size:15px;"> – Да потому, что германское копье продырявило ему брюхо и вылезло из спины.
– Не может быть!
– Может, центурион, еще как может. Мало того, оптион его тоже погиб. Собственно, я поэтому к тебе и пришел. Есть ли у тебя на примете малый, способный принять под свою руку остатки этой злосчастной центурии, а?
У Катона, стоявшего в пяти шагах, вспыхнули уши. Он замер в томительном ожидании, устремив взгляд на германцев, собравшихся вокруг костров, и с бьющимся сердцем прислушиваясь к каждому слову.
– Хм. – Макрон задумался, поглядывая по сторонам, и Катон почти физически ощутил тяжесть его взгляда. Но это длилось мгновение. Взгляд скользнул дальше.
– Как насчет твоего оптиона? – спросил Вителлий. – Он хороший солдат?
– Едва ли его можно назвать солдатом, командир. Мальчишка, новобранец, первый раз в деле. Я стараюсь держать его при себе. Паренек вроде бы неплохой, не дурак и не трус, но… В общем, командовать ему рановато.
– Жаль.
Катон был раздавлен. Он стиснул зубы, чтобы не разрыдаться.
– Есть у тебя еще кто-нибудь?
– Пожалуй, да, командир. Мой знаменосец. Хороший солдат и бывалый. Он тебе подойдет.
– Хорошо, – кивнул Вителлий. – Ты знаешь ситуацию, центурион. Удерживай ворота любой ценой, во что бы то ни стало. Если мы устоим в эту ночь, утром обязательно придет помощь. Я рассчитываю на тебя.
– Благодарю, командир. – Макрон поднес руку к груди, но чуть позже, когда сопровождаемый телохранителями Вителлий удалился к маячившему над валом штандарту, беззлобно выбранился: – Тоже мне… хрен! Будто я без него не знаю, что делать.
Высказавшись таким образом и ощутив некоторое облегчение, центурион глянул на своего оптиона. Что-то в его позе ему не понравилось.
– Катон?
– Командир?
– Что там враг? Не шевелится?
– Никак нет, командир.
– Что ж, продолжай смотреть в оба глаза.
– Есть, командир.
Тем временем маленький отряд двинулся восвояси. Вителлий, проходя мимо, кивнул Макрону. Последним шел знаменосец.
– Береги себя, командир, – сказал он.
– Ты тоже, Порций, – улыбнулся Макрон. – Не сомневайся, мы приглядим за штандартом.
Знаменосец с явной неохотой вручил древко Макрону:
– Держи, командир.
Потом они ушли, исчезли в холодном мраке между грязными варварскими хибарами, а в руках Макрона остался символ воинской славы – боевой, побывавший во многих сражениях и тем не менее ни разу не склонившийся перед врагами штандарт. С подступившей ему под сердце теплой волной центурион поглядел на юнца:
– Эй, малый! Иди-ка сюда.
Катон с окаменевшим от обиды лицом подошел и вытянулся, задрав подбородок.
– Расслабься, сынок. Для тебя есть поручение. Очень ответственное.
– Да,
