фликтов. Сколько-нибудь полной картины за счет сопоставления мемуаров, как это возможно сделать во многих иных случаях, здесь составить не получится, ведь очень многие ключевые фигуры тех лет умерли или погибли еще до того, как получили возможность взяться за перо. Серию следовало продолжить описанием боев германских фрайкоров на польской границе в 1918–1922 гг., но после выхода в 1943 г. последнего тома (о «спасении Рура») военным инстанциям Третьего рейха стало уже не до того. После Второй мировой войны к разработке тематики, связанной с чисто военным аспектом вывода германских войск с Востока, фактически так и не вернулись ни в обеих Германиях, ни в СССР, ни после холодной войны. Отечественная историография почти не использовала единственное описание этих событий профессиональными военными, базируясь на воспоминаниях крупных деятелей большевистской партии и опираясь на тщательно отобранные данные отечественных архивов. Значительное количество материалов германских архивов погибло в пожарах 1945 г., а потому «Вывод войск с Востока» вряд ли когда-либо будет лишен своей исключительной значимости для всех, кто интересуется событиями Гражданской войны и германо-австрийской интервенции 1918 г. на осколках Российской империи.
Разработкой и профессиональным анализом проблематики, связанной с военными действиями на огромных пространствах Восточной Европы, занялись в Германии в 1936 г. далеко не случайно. После ликвидации Веймарской республики в 1933–1934 гг. и превращения рейхсвера в вермахт в 1935 г. скрывать детали беспощадной борьбы с ультралевыми в самой Германии и за ее пределами уже не было нужды. В обстановке воинственной националистической пропаганды вновь актуальными оказались не только темы защиты Отечества, но и эпизоды многовековой борьбы со славянами на Востоке. Для подготовки германских офицеров к будущей войне с СССР важно было подчеркнуть героизм солдат добровольческих частей, расправившихся с угрозой большевизма во время его первого натиска в 1918–1920 гг., предупредить об опасности коммунистической пропаганды и ее последствиях для поддавшихся ей солдат. Тем не менее, текст задумывался и как учебное пособие, и как классическая военно-историческая работа, ориентированная на командный состав, но отнюдь не как очередное творение нацистской пропаганды. Совершенно аполитичной эта работа так и не стала; следы внедряемой в Германии в 1930-х гг. идеологии в ней прослеживаются вполне отчетливо, однако общий профессиональный и потому довольно объективный тон в освещении событий все же преобладает. Само произведение косвенно доказывает, что в 1936 г. до установления идеологического контроля над массой германского офицерства и тем более над военной элитой Германии нацистскому руководству было еще очень далеко. Сохраняя верность традициям прусского Генерального штаба, тогдашнее командование вермахта не собиралось подвергать серьезной критике кайзеровскую военную машину, не пыталось искать ее принципиальные недостатки, во многом сделавшие крушение германской армии неизбежным не только на Востоке, но и на Западе2.
«Вывод войск с Востока» представляет собой написанное «казенным немецким», предельно сжатое, однако детализированное описание процесса громадных масштабов – вывода сотен тысяч германских солдат и офицеров с западных окраин бывшей Российской империи – от Финского залива до Крыма и Ростова-на-Дону. Следует отдать должное авторам: они сумели не поддаться эмоциям даже там, где это было в постверсальской Германии в порядке вещей, например, при описании поведения Антанты в период между Компьеном и Версалем, показывая попытки использования ею германских частей в своих целях, но без каких-либо затрат и обязательств с ее стороны. При этом нет и намека на принятие версальского миропорядка: наоборот, в мельчайших деталях лексики и топографии сквозит желание восстановить довоенное положение Германии. Очевидно, что авторы не ставили перед собой задачи дать исчерпывающее изложение событий, а наиболее неприглядные факты развала германских частей предпочли описать в общих, хотя и исполненных трагизма выражениях, опуская подробности. Это порой вступало в противоречие с практической целью анализа опыта эвакуации с огромной территории плохо организованной массы войск, представлявшегося уникальным, ведь лучше изученная операция по выводу германской армии с Западного фронта проходила куда быстрее и четче. Драматический процесс трансформации старой императорской армии в конгломерат добровольческих отрядов, из которых лишь постепенно возникнет принципиально новая профессиональная армия – рейхсвер, на Востоке приобрел особые черты. Достаточно указать на панический страх солдат остаться без офицеров на огромных заснеженных пространствах, выбраться из которых самостоятельно они полагали невозможным. Отдавая очевидный приоритет извлечению практического опыта из вывода массы зачастую потерявших всякую дисциплину солдат, авторы так и не сумели в должной мере разобраться в водовороте политических сил, с которым пришлось взаимодействовать или конфликтовать отступающим германским войскам. Следствием этого стали явные ошибки в передаче фамилий украинских лидеров (например, Махно или Болбочана), неточности в подчеркнуто хроникальном тексте или огульные обвинения в адрес большевиков, под которыми понимались едва ли не все восставшие против немцев местные жители,
Под «Востоком» и «Западом» в тексте подразумеваются соответствующие театры военных действий, а не стороны света.
