неспешно и совершенно бесшумно ввинчиваясь в атмосферу.
Вскоре стало понятно, что маленькие юркие аппараты, схожие с живыми рыбками – это индивидуальные средства передвижения, а огромные – грузовые и, вероятно, пассажирские корабли.
Я находилась во власти провожатых. Из фиолетовых небес мы медленно спустились почти к самой поверхности. Скорость снизилась. Внизу плескался океан растительности, но в нём не было хаоса – то были сады. Разнообразные деревья хоть и не располагались под линейку, но явно были рассажены. Из-под крон выглянули домики, от них ручейками потянулись светло-серые дорожки. Петляя между деревьями, они сливались в более широкие реки дорог. Сотканное живое покрывало простиралось насколько хватало глаз. Всегда особенный узор казался великолепным. Местами возвышались исполинские, но не менее гармоничные здания явно общественного назначения.
Раскинувшийся внизу пейзаж манил своим уютом. Хотелось прервать полет, спуститься вниз, отведать диковинных плодов, увидеть жителей, что лишь маленькими фигурками угадывались с высоты. Вскоре на горизонте появился океан. Дома внизу теснее прижались друг к другу, но неизменно продолжали утопать в зелени, хоть уже и не определяющей уклад хозяйской жизни.
В прибрежной полосе концентрация жилья достигла максимума, но и эти поселения нельзя было назвать городом. Отсутствовали транспортные магистрали, как и сам транспорт. Сновали лишь устройства, подобные велосипедам, приводимые в движение мускульной силой наездника. И вновь поразило обилие самой разнообразной растительности, порой цветущей в несколько ярусов.
Высотных зданий не было. Зато в океане, в растворяющей очертания дали, в небо тянулись арки, поднимаясь из самой воды. Невидимые провожатые, отвечая на невысказанное любопытство, устремились к этим рукотворным радугам, проложив маршрут под одной из них. Вблизи сооружения поражали монументальностью и воздушностью одновременно, в итоге оказавшись многоквартирными домами.
К сплетенному из сверкающих стержней каркасу крепились капсулы, своими размерами едва ли уступающие просторным земным домам. Висящие в небе жилища были оборудованы посадочными площадками. На некоторых, словно живые существа, отдыхали летательные аппараты. Стены и даже полы капсул местами были прозрачны, совершенно не скрывая внутреннего убранства.
Неваляшка, тебе ли не знать, как хорошо я разбираюсь в особенностях технически развитой цивилизации – бесконечные линии передач энергии, развитые транспортные магистрали, стремительные самолеты, пронзающие небеса, массивы производственных предприятий. Ничего из этого не было. Мне, земной жительнице, резала глаза царящая медлительность. Что-то подсказывало – облети мы всю планету, а виды, привычные жителю технократического мира, так и не встретятся.
Наряду с восхищением от увиденной идиллии, от происходящего
