"добрый следователь" явно переигрывал.
– Мы хотели бы, чтобы вы согласились сотрудничать с нами в восстановлении двигателя Райхенбаха – сухо произнес он.
– Причем совершенно добровольно – добавил Леня, вызвал этим еще одну гримасу на лице соратника.
– Зачем? – это был не праздный вопрос, ему действительно хотелось бы знать.
"Москали" переглянулись. Было очевидно, что честный ответ они не дадут. Однако и уклончивый ответ тоже мог дать пищу для размышлений. Именно такой ответ и последовал из уст Вячеслава Евгеньевича.
– Разве вам, Сева, не хочется чтобы ваша Родина, Россия, стала экономически мощной державой? – спросил он.
Вопрос был провокационным, и ему сразу захотелось вытянуться в струнку и громогласно заявить: "Хочу, всемерно хочу!". Этого он, разумеется, не произнес и правильнее всего было бы промолчать, но у него непроизвольно вырвалось:
– Экономически?
– В основном экономически – последовал уклончивый и, в то-же время, предельно ясный ответ.
– И что, без меня никак? – этот вопрос был, наверное, лишним.
– Не то чтобы совсем уж никак, но лучше с тобой.
Переход на "ты" ничего хорошего не обещал, так оно и оказалось. После недолгой паузы последовало:
– Поверь мне, так будет лучше для всех: и для нас, и для тебя и, не в последнюю очередь, для твоих друзей.
– Украинское гражданство дело ненадежное – неожиданно став серьезным, добавил Леня – То-ли дело российское. Тем более, что ты будешь жить в своем родном городе.
Все это слишком было похоже на завуалированные угрозы. Он не испытывал особого пиетета к Независимой Украине, да и желто-синие цвета вызывали нездоровые ассоциации времен Гражданской. И все же, эта страна его приютила, дала работу, жилье и гражданство. В тоже время, ни к новой России, которая даже не ассоциировалась у него с Советским Союзом, ни к городу своей юности он не испытывал ни малейшего влечения. Обо всем этом следовало подумать и именно так он и сказал двоим в "лексусе".
– Ну что же, Сева, подумай – в голосе Вячеслава Евгеньевича, неожиданно мягком, слышалось великое сомнение.
– Только думать слишком долго не советуем – водитель Леня тоже окончательно вышел из роли и теперь его голос звучал зловеще.
Машина начала снова вертеться на развязке, въехала в город и вскоре заскользила по широкому проспекту. За окном замелькали параллелепипеды советских пятиэтажек, к безликому облику которых он так и не смог привыкнуть, стекляшки магазинов и светофоры. До самого его дома ни он, ни хозяева "лексуса" не издали ни звука. Только когда машина затормозила у его дома, Вячеслав Евгеньевич протянул прямоугольник визитной карточки:
– Позвони по этому телефону, когда надумаешь. Жду твоего звонка завтра до 4-х пополудни.
Сказано это было совершенно тусклым, можно сказать никаким, тоном, но Всеволоду снова почудилась угроза.
