пышного хлеба. В стоящей на подложке сковороде скворчала парующая яичница. У края стола благоухал в кофейнике угольно-черный кофе, а в прозрачной бутылке золотился апельсиновый сок.
Эрик бросился к двери в ванной, забарабанил.
– Эй, там, поторопись, еда появилась!
– Меня зовут не «эй-там», – раздалось из-за запертой двери. – Уже скоро, без меня не начинай.
Она появилась четверть часа спустя. Придирчиво оглядела блюда с едой, пытаясь обнаружить признаки фальстарта, но, ничего не найдя, бросила одобрительный взгляд на Эрика и уселась за стол.
Ели долго, жадно и много, нахваливая кулинарные способности леймов. Эрик терялся в догадках, когда размышлял над происхождением этой замечательной еды. То ли синтезировали из подручных молекул, как и свои тела, то ли заготовили заранее, обчистив отдел деликатесов в каком-нибудь супермаркете на Земле. Надо будет при случае поинтересоваться. Хотя какая, к черту, разница, если все такое вкусное!
Когда в комнату вошел Игорь Николаевич, земляне, сытые и довольные, сидели в креслах и потягивали остатки кофе.
– Как отдохнули? – участливо осведомился он.
– Замечательно, – откликнулся Эрик, потирая все еще ноющую шею.
– Может, вы ему предоставите отдельную кровать? – попросила с ядовитой ухмылкой Софья. – А то он, похоже, боится со мной спать.
– Неужели? – Игорь Николаевич вскинул густые брови. – Нам казалось, мужчины и женщины Земли предпочитают, даже стремятся спать вместе. Или мы что-то упустили?
– Это она так шутит, не обращайте внимания, – заверил его Эрик, ощутив предательский румянец на щеках. – Мы обязательно поспим вместе… в другой раз.
Он бросил на нее испепеляющий взгляд, девушка хихикнула в ответ, но промолчала.
– Довольно о пустяках, – в голосе лейма прозвучала отеческая строгость. – Идем! Пора делать уколы.
– Уколы?! – хором воскликнули земляне, но Игорь Николаевич развернулся и, не говоря ни слова, направился к двери.
Эрик и Софья переглянулись – выбора не было, и они лениво потащились следом.
Через несколько минут вошли в лабораторию. В центре помещения – те же два «зубоврачебных» кресла, что и вчера, но с той лишь разницей, что сияющие изумрудом чаши отсутствовали, а вместо них у изголовья висели и покачивались в воздухе два пугающего вида черных стержня.
– Что это? – боязливо проговорила Софья, указывая на них.
– Не волнуйтесь, я все объясню, – успокоил лейм, – присаживайтесь, расслабьтесь и ничего не бойтесь.
– Может, сначала объясните? – заупрямилась Софья.
– Безусловно. Но беседовать сидя тем не менее будет удобнее, так как разговор предстоит долгий.
Софья сдалась, неуклюжей походкой направилась к одному из кресел, избегая смотреть на стержни. До Эрика донеслось ее недовольное ворчание о том, что она с детства ненавидит уколы. Сам он, избавленный от подобных детских травм, спокойно
