браслетами.
– Здесь было душно, когда я пришел. Пусть хоть немного проветрится.
– Было душно, а теперь холодно!
– Я не закрою окно, Яна. Можешь возмущаться сколько угодно.
– Что за человек?! – не прекращала ворчать Нелюбова. – Каждый день одно и то же… И какой упрямый! Вот попросишь ты меня о чем-нибудь.
Марк ничего не ответил. Яна не стала вешать пуховик на вешалку. Она укутала им плечи, села за стол, раскрыла пачку печений и с недовольным видом принялась за работу. В минуту затишья после пререканий между коллегами с места поднялся Власов и прикрыл оставленную Разладиным форточку.
– Нехорошо, Марк Андреевич. Надо уступать девушкам, – медленно проговорил он басовитым голосом.
– Спасибо, Илья Николаевич. Вы у нас настоящий рыцарь, – поблагодарила его Нелюбова, прожевав откусанное печенье. Она сняла пуховик, оголяя неприкрытые платьем плечи.
– Все ради вас, дорогая Яночка, – поджав губы, улыбнулся в ответ Власов.
Марк не стал спорить или ругаться, он просто исподлобья посмотрел на Илью.
Буквально в следующее мгновение в кабинет зайцем впрыгнул Гривасов в легком пальто.
– У вас тут холоднее, чем на улице! – весело воскликнул он.
– Это все Марк. Опять окно настежь открыл, – нажаловалась Яна.
– А что у тебя там, Филя? – спросил Илья, пока Гривасов скидывал пальто на вешалку. – Я уже чувствую аппетитный аромат!
– Первосортные круассаны для нашего шефа, – бойко ответил Филипп.
– Эх, а я как раз не успела позавтракать! – Нелюбова убрала в сторону пачку печенья и подвинулась ближе к Гривасову.
– Дай-ка кусочек попробовать, Филя. Не будь жадиной, – Власов с намеком облизнул пальцы.
Гривасов достал два ароматных круассана для Яны и Ильи. Марку угощения даже не предложили.
– По какому такому поводу ты решил побаловать нашего Осипа? – с набитым ртом спросила Нелюбова.
– Бумажечку интересную надо подписать.
– Какую? – осведомился Власов.
– Да вот, запрет для Разладина на открывание окон в рабочих кабинетах! – отшутился Филя, щелкнув пальцем в сторону Марка.
Разладин сделал вид, что не заметил издевки. Гривасова это слегка расстроило – удачная острота не достигла цели. Филя взял в одну руку папку документов, в другую – коробку круассанов и спешно выпрыгнул из кабинета.
Так начинался почти каждый рабочий день Марка. После субботней беседы с психологом о доверии, после всех мыслей, что навеял тот сеанс, подобное начало недели выступило отрезвляющим ударом под дых. Только что Елена убеждающим тоном говорила, что он слишком строго и слишком скоро судит людей, и тут же перед ним все эти люди, среди которых он не может расслабиться и которых не может не осуждать. Одна – неряшливая девчонка,
