мы скоро увидим дневной свет? – не верил своему счастью Юдин, отвлёкшийся от приборов.
– Быстрей, чем ты думаешь, – подмигнула ему единственная представительница прекрасного пола в ближайших окрестностях и обратилась к шахтёру. – Как закончите, возвращайтесь на базу и наслаждайтесь заслуженным отдыхом! Вы – большие молодцы!
– Наслаждаться я буду, когда вернусь в Гродск, затарюсь выпивкой и сниму в каком-нибудь баре развратницу с третьим размером… – поведал Поляков.
– Как Вы растранжирите заработанные деньги, меня не сильно волнует, – честно призналась девушка и добавила. – Просто давайте скорей сделаем то, что от нас требуется, и покинем эту холодную мерзкую пещеру.
Поляков серьёзно угукнул и промычал:
– Можете поковать шмотки.
11
В кругу сверстников он был настоящим любимчиком публики. Одноклассники тянулись к нему, и многие из них гордились тем, что входят в круг его общения. Увы, с учителями ситуация складывалась несколько иначе. Они вечно нудили об удручающей успеваемости Матвея, чьи поступки, по мнению преподавателей, являлись наглядным пособием неподобающего поведения воспитанного молодого человека. Сам Желторотов терпеть не мог школьные будни, отчего часто прогуливал занятия, предпочитая скучным урокам более живые мероприятия: тир (при наличии карманных денег) или пальбу по голубям из самодельной рогатки. В общем, хоть что-нибудь, что напоминало бы ему о любимом занятии – об охоте.
Правда, порой Матвею приходилось примерять на себя не только роль охотника. Периодически он становился жертвой, так как в школьных стенах охотились на него, и эти существа представлялись ему куда страшнее дикого кабана или волка…девчонки. Если повадки животных Желторотов знал, поднахватался от дяди, то поведение сих бестий оставляло у него кучу разных вопросов, ответы на которые, впрочем, он получать совсем не хотел. Расфуфыренные поклонницы его не интересовали. Парня тянуло на хутор к дяде. Там Матвея одолевало главное увлечение и страсть всей жизни – охота. Именно такая романтика приходилась ему по душе: возня с оружием, стрельба по дичи из засидки, облава зверя с гончими. И он бы не променял это абсолютно ни за какие деньги, о чём свидетельствовало довольно ревностное отношение молодого человека к своему статусу охотника. Возможно, именно из-за сего Желторотов воспринимал любую колкость Реджинальда в свой адрес очень резко и не сдерживал язык за зубами, выплёскивая всю обиду в виде грубых и подковыристых реплик.
ЧАВК!
Услышав неприятный звук, Матвей с омерзением уставился себе под ноги и увидел, что вляпался в чью-то пару центнеров ароматного удобрения.
– Фууу, – сморщив нос и зажмурив глаза, протянул Желторотов, после чего поднял ногу из кучи плотных чёрно-оливковых катышков. – Надо ж так…
– Не смертельно, – хохотнул Ткачёв, с улыбкой наблюдающий за топчущимся по помёту племянником. – К тому же примета есть, что к деньгам дело!
Идущий впереди Хант остановился, вернулся к парню и, опустив ружьё дулом в землю, присел на корточки.
– К
