резкой боли. На миг зажмурившись, я вновь открыла глаза и увидела лицо сослуживца, что был очень и очень взволнован. – Просто… Просто потерпи. Рано или поздно Айнез сама тебе всё расскажет. Когда будет готова. А пока… Не лезь на рожон, как говорится.
“– Ну и чего ты хотела со мной поговорить? – медленно и даже немного вальяжно шагая по солнечному полигону под едва слышно пение воробьев, спросила Рамона. Такой темп иеронка выбрала далеко не для того, чтобы показать свою власть. Ведь она лишь старалась идти не так быстро, как обычно, чтобы я поспевала за ней и не терялась в мыслях.
– Извиниться хотела. – Тереси резко повернула голову в мою сторону и на её лице можно было заметить некое недоумение. Однако недолго мы глядели друг на друга, так как старшая другарка вновь отвернулась, устремив своё внимание вперёд.
– Не совсем понимаю, к чему это. – голос её был по-прежнему спокоен и холоден. Совсем не как в тот злополучный вечер, перетекающий плавно в не самую приятную ночь сплошных переживаний и неприятностей.
– Тебе всё-таки пришлось отдуваться за всех нас. За все наши косяки, что мы натворили в тот вечер. – солнце благо почти что не пекло. Скорее для некого антуража красовалось на небе. А птицы и вовсе были в роли суслика. Пение их услышит каждый, но увидеть уже достаточно проблематично.
– Я старшая по званию. Логично, что я ответственная за вас. – не опуская своего острого подбородка, пояснила Рамона. – Так что кончай строить из себя виноватую, Эк.
«Могла бы просто принять извинения…»
– Как Айнез, кстати? – поинтересовалась Тереси, заведя руки за спину.
– Хотела бы я сказать, что хорошо… Но хер там плавал. – и снова я не получаю люлей за выражение. В который по счёту раз, я уже и сама понятия не имею. Видимо, ей уже далеко не до этого. И это меня одновременно пугает и толкает в некую депрессию с паникой. Неужели с каждым годом наш мир становится всё хуже и хуже? Точнее ситуация в нём. Или же… первая мысль была верная?
– До сих пор трясёт? – уточнила иеронка, краем глаза посмотрев на меня.
– Она… она пережила то, что никому не пожелаешь. – опустив голову, я тяжело вздохнула, пытаясь подобрать правильные слова. – Конечно, для кого-то эта ситуация не идёт ни в какое сравнение с постоянными войнами и кровавыми битвами. Но… сама понимаешь…
– Вы сводили её к психологу? – девушка особо не давала волю эмоциям, а только задавала вопросы, что были исключительно по делу.
– К Нильсон. – оказалось, Хелен не только прекрасный хирург, химик, биолог и прочее-прочее, но и не фиговый такой психолог. Конечно, каждому солдату помочь она своими сеансами не может хотя бы чисто физически (всё-таки у каждого первого военного свои беды с башкой, которые не помешало бы рефлексировать), но Айнез она благо согласилась принять. Продлился этот сеанс пусть и совсем недолго, зато ей стало намного лучше после него.
– И? – клянусь, я будто была на допросе. Но скорее отчитывалась лишь перед ней.
