style="font-size:15px;"> Официально об этом ничего не говорилось, и жители отдаленных от западной границы районов Советского Союза не знали этого, но приграничное население было в курсе этих провокационных действий Германии.
В больнице уже не спали, да и на улице были видны метавшиеся в панике люди, раздавались гудки автомашин.
Вот прибежал в больницу главный врач Павел Семенович Мешков:
– Сергей Алексеевич, что у вас?
– Да все цело, разрушений нет. Паника у больных, но я стараюсь их успокоить. Да, телефон не работает.
Постепенно больница заполнилась врачами, медсестрами и санитарами, находившимися дома.
Привезли нескольких пострадавших от бомбежки. Сергей запомнил девочку лет шести с бледным лицом и побелевшими губами, которой взрывом оторвало ногу. Мама этой девочки кричала в истерике и хватала врачей за руки, а дочь молчала и смотрела широко открытыми глазами. Главный врач даже прикрикнул на мать, и та, прекратив истерику, гладила дочь по голове, обливаясь слезами.
Подъехала машина, в которой находился инструктор горкома партии Кочетков. Едва выскочив из нее, он закричал:
– Больница эвакуируется! Сейчас за вами придут машины! Собирайтесь!
– По железной дороге? – спросил Мешков.
– Нет. Ее разбомбили. Поедете на машинах, – ответил Кочетков.
И тут же подошли один за другим три крытых автомобиля ЗИС.
Врачи помогали больным занимать места, грузили медикаменты, усаживались сами.
Кое-где пылали какие-то строения, горели автомобили. В воздухе стоял дым, и было ощущение чего-то страшного, предчувствие какого-то большого горя, которое коснется всех без исключения людей.
Сергей Львов не испытывал страха, было только чувство тревоги за больных, за город, за страну.
По разбитой от авиабомб дороге машины медленно продвигались на выезд из города.
– Эх, побыстрей бы, – торопил шофера сидевший в кабине головной машины главврач, – как бы самолеты ни налетели.
– Невозможно, товарищ доктор. Ведь ямы кругом. Вот из города выедем, там и побыстрее можно будет, – отвечал седой водитель.
Весь потный от напряжения, он крепко сжимал баранку. Но и выехав за пределы Ковеля, машины не могли прибавить скорости. Дорога была забита беженцами, которые, волоча узлы с домашним скарбом, пытались уйти подальше от опасности. А на западе шли бои, и было слышно, как немногочисленный гарнизон Советских войск вместе с пограничниками всеми силами пытается сдержать вражеские полчища. Вот послышался гул, который все нарастал, и в небе показались вражеские самолеты. Но тут, с востока, серебристыми молниями навстречу им блеснули наши истребители с красными звездами на крыльях. И закипел воздушный бой. Вот один фашистский самолет задымил и, прорезая небо черной
