суховатое белое. Глаза ледяные и по цвету как лёд. Нос тонкий и острый. Губы сухие. Подбородок прямой. На голове гладкая фуражка. Там красуется значок в виде весёлого роджера и свастики. На стройном теле отменный китель. На поясе ремень. Имеется тёмная кобура. В ней табельный люггер. Офицер Жорди Канс, глядя в бинокль, машинально махнул рукой. Он указывал направление движения. И был пунктуален, как истинный ариец. Он вновь взялся за бинокль. И настойчиво что-то высматривал. Из бронетранспортёров стали выскакивать автоматчики. И те зашагали ровно, держа хаотичный строй. Все вооружены отменно. У кого-то автомат МП-40, у кого-то карабин-маузер. Кто-то нёс на себе лёгкое миномётное снаряжение 50 мм. Здесь же выделялись пулемётчики, вооружённые лёгкими орудиями чешского производства ZB-26. Все шли небыстро вперёд. И бегло переглядывались. Автоматчики пустили по кругу фляжку со шнапсом. И выпивали быстро и игриво. Среди прочих впереди выделялся молодой унтер-офицер СС Крис Ванеш. Тело суховатое. Лицо белое, едкое. Фейс хищный, как мордочка у кобры. Глаза мутные, цвета белого песка. Нос слегка витой. Губы тонкие. На голове фуражка. На ней значок в виде черепа. Он шёл вразвалочку. Верхние пуговицы на гладком кителе расстёгнуты. В руках табельный пистолет-маузер. Он выглядел слегка пьяным. И чуть раскачивался. Крис бегло глянул на солдат вермахта. И замахал рукой.
– Vorwärts. Vorwärts Soldaten… Wir gehen schnell und nehmen uns alle aus dem Weg… Schneller Vorlauf… Вперёд. Вперёд солдаты… Идём быстро и сносим всех со своего пути… Быстро вперёд…, – бойким тоном скомандовал он.
Крис смотрел прямо. И, казалось, жаждал вступить в бой. Он вёл себя раскованно и нагло. Он приторно ухмыльнулся, глядя на полевые пригорки. Солдаты вермахта не отставали. И бегло переглянулись. Казалось, только что где-то широко веселились. И теперь решили прогуляться по русским широким полям.
Небо синее с белыми облаками слегка потемнело. Веял лёгкий тёплый ветерок. И он становился не таким уж заметным и летним. Гул усиливался с каждой секундой. В воздухе замаячили томные точки. И те становились всё объёмнее. Немецкая авиация гулко загудела. Самолёты мессершмитты «БФ-109Е» и юнкерсы «Ю-87» резко снизили свою высоту. Их насчитывалось около десяти. И те стремительно приближались. Они вышли на оперативный простор. И их тени, казалось, легли широко над белорусским полем. Воздух сотрясли пулемётные очереди. Трава высокая местами покосилась. Покатились огненные трассы. И те резали кусты под корень. Свист усилился возле окопов, где находились советские бойцы и офицеры. Все затаились и прижались к земляному брустверу. Филимон, держась за фуражку, бегло глянул на небо. Он примерил каску. Глаза округлил. И не скрывал своей дикости. Он слегка недоумевал. В ушах сильно загудело. Пикировал самолёт юнкерс. Он словно коршун издал свой жуткий визг. И выпустил из когтей бомбу. И та полетела кувырком и быстро по воздуху. Она мигом упала недалеко от окопов. И свист шальной разнёсся в стороны.
