сняла свитер, оставшись лишь в майке с короткими рукавами. По всему телу были раны, и она сказала так, как будто бы это было само разумеющееся:
– Меня мама избила. Я провинилась.
– В чём?!
– Дэвид… я не знаю. Но мне страшно быть здесь. Но я боюсь. Мне кажется, я не хочу больше жить… мне так ужасно сейчас… ДЭВИД… уходи отсюда, Дэв. Я ужасна. Это позор.
– Твой позор- моя проблема.– сказал Дэвид фразу, ставшую девизом его жизни.
– Мила, не говори так.
– Я для мамы- сплошной стыд. Она мне так сказала.
– Не слушай… ты- солнце. Лишь благодаря тебе я… я стал счастливым… и ты мне как друг, очень дорога… и… ты мне нравишься. Очень нравишься.
Щёки Милы покраснели, и она бросилась на шею Дэва, который прижал Милку к себе. Парень почувствовал какое- то облегчение от того, что наконец сказал Милене то, что думает. Дэвид был уверен, что Милене Дэв нравится как знакомый, но никак не как любимый сердцу человек. Но ответ Милы поразил Дэвида больше даже того, что Дэв смог признаться Милене без всяких заиканий. А ответ горячо любимой подруги, или даже во время первого знакомства, как казалось Дэву, девушки, был такой:
– Ты мне тоже.
Дэв не верил, но когда Милена повторила свой ответ ещё раз, к Дэву уже точно пришло осознание происходящего. Порадовать Милу для Дэвида было радостью, а взаимный ответ её принёс Дэвиду ещё больше позитивных эмоций.
Радость Дэва закончилась тогда, когда он посмотрел на синяки Милы, и вновь к парню пришло осознание того, где он находится. Ребята отпустили друг друга и уселись на подоконник, где ранее сидела Милка. Дэвид знал, что мама неспроста избила Милу, потому что за то, что её изнасиловали, мама Милены не могла так уж сильно избить собственную дочь. Не могла, и всё тут! Спрашивать об этом Милену Дэвид знал, что смысла не будет- ведь глядя в глаза Милки было ясно, что она сама без понятия, что произошло некоторое время ранее. Поэтому Дэв решил спросить маму Милены обо всём произошедшем за кружкой чая. И не успел Дэвид попросить маму Милки о том, чтобы та заварила чай, как из кухни донёсся не строгий, ласковый и нежный голос матери Милы:
– Чай готов! Идите сюда.
Дэв и Милка спрыгнули с подоконника.
– Давно она так не разговаривала. Обычно наши разговоры заканчивались синяками.– молвила Милена.– Ты не заметил того, что номер нашей квартиры лежит на полу? Это я пыталась за него ухватиться и перелезть на третий этаж к Дашке… но… мама решила всё за меня. Впрочем, скоро это закончится, ведь я уеду в институт в Англии. Или как у них там это называется? Не важно. Просто… когда в наш дом приходят гости, она становится совершенно другим человеком, нежели когда мы остаёмся одни.
– Всё изменится.– молвил Дэвид, думая, какие вопросы задаст маме Милы.
– Да как? Как изменится?!
– Я поговорю с ней. А ты не влезай. Просто наблюдай, ладно?
– Ну… ладно…–
