похоронил.
– И куда бежишь?
– Прочь. – Я открыл первую банку пива и закинул в рот большую горсть арахиса, давая понять, что не хочу об этом говорить.
– Так как ты сказал, тебя зовут?
– Я не говорил.
– Сейчас самое время! – Энге приходилось кричать, чтобы я мог хоть что-нибудь расслышать.
– Можешь звать меня Медведем. А что ты здесь делаешь? Ищешь любовь, или смысл жизни?
– Работаю.
– Что, прямо здесь? – Я обвел взглядом неприглядный бар, и меня передернуло от мысли, что девушка может работать в подобном месте. Пусть даже такая надоедливая. Но она кивнула. – Как тебя угораздило?
– Мой отец совладелец этого заведения, раньше весь дом принадлежал отцу, но после смерти матери он задолжал крупную сумму, и продал первый этаж своему старому другу под бар. Я помогаю ему здесь по ночам, а днем преподаю английский.
– Значит, ты вьетнамка? У меня никогда не было с вьетнамской девушкой, но ты не подходишь под строгие стандарты. Должна быть более экзотическая внешность. – Энга закатила глаза и залпом опустошила свою банку пива.
– Нет, отец швед, он приехал сюда двадцать пять лет назад, вместе с какой-то фирмой, которая развалилась через год, оставив его ни с чем, даже денег на обратный билет не было. Вьетнамцы сами нищие, но все же помогли ему встать на ноги. Отец решил остаться. Сказал, что ему климат понравился. А мама из Австралии.
– Ясно. – Я кивнул и посмотрел на часы. – Очень интересно, но мне уже пора. Нужно еще найти, где переночевать. Спасибо за пиво, и все такое.
– Можешь остаться у нас. Папа уехал на несколько дней в Ханой, так что никто ничего не скажет, если ты поспишь в гостевой комнате.
– Я не ошибся, ты и правда маньячка. Не кровать в отеле, так диван в гостевой комнате.
– Ты меня раскусил. – Энга скорчила недовольную гримасу. – Но я обещаю не домогаться. Мне действительно нравится помогать людям.
До закрытия бара она рассказывала истории из своей короткой, но такой нудной и пустой жизни, что я перестал слушать, когда допивал всего четвертую банку пива. В общей сложности мы уговорили штук двадцать, если не больше. Мне давно не доводилось напиваться, так что изрядная партия алкоголя сильно ударила по мозгам. С трудом я поднялся по лестнице на второй этаж, по ходу отпуская недвусмысленные комплименты, и свалился, как подкошенный, на застеленный для меня диван.
Я проснулся посреди ночи в холодном поту. Почти каждую ночь Кора приходила в мои сны, но стоило мне напиться, они становились настоящими кошмарами. Не до конца понимая, где нахожусь, я сел на кровати и застонал. Живот скрутило со страшной силой. На ощупь я добрался до двери, из-под которой пробивалась полоска света, и подергал ручку – закрыто. Я продолжил пробираться в темноте, но не сделал и пары шагов, как споткнулся о журнальный столик или тумбочку, или черт пойми что, и грохнулся наземь.
Закрытая
