едва уловимые жесты, незаметные мужикам, но мигом отзывающиеся в нас, бабах.
Я не стала расстраивать лучшую подругу, не пыталась убедить ее в том, что он и со мной поначалу был «не против», рассказать, как стремился ненароком встать поближе и словно случайно задеть рукой, не вкладывая в этот захват чужой территории ничего, кроме ненавязчивого желания украсить свою приевшуюся сытую жизнь. Во всем этом так и читалось: «Вы несказанно хороши, но если что – не я это предложил. А че такого?! Развлеклись бы для начала, а потом и денежки на стол, ведь для меня главное – работа».
Подобный тип мужиков мы с Жанкой (ох она и дура!) частенько встречали в нашей прошлой жизни. В компании они всегда на позитиве, искрят шутками, стараются побольше выпить и поменьше заплатить, а при общении с телками все надеются получить за копейку канарейку.
Уверена, что сальные, кишащие комплексами свингеры, о которых много пишут в инете и которых мало кто видел воочию, принадлежат именно к этой несложной породе людей.
Впрочем, надо отдать должное его сермяжному умишке – Ливреев быстро почувствовал, что я не поведусь, и тут же спедалил наше общение в формат рабоче-дружеского. Любой геморрой с тем, кто платит, ему точно не нужен.
Как-то в разговоре с ним я полушутя сказала, что между нами стоят немалые бабки. А потом с горечью подумала, что «бабки» были и будут между мной и мужиками всегда.
Но справедливость все же есть. С началом стройки мяч оказался на моей стороне. Бабки-то мои! Кто платит – тот и заказывает музыку.
А танцевать меня не надо, я свое отплясала.
Словом, к середине марта прошлого года в моей команде были уже трое: прекрасная я, чокнутая Жасмин и развеселый, рассчитывающий хорошо заработать на нашем «объекте» Ливреев.
8
Июньское утро редко бывает приятно прохладным – либо зябко, дождливо, либо слишком солнечно и душно.
Варвара Сергеевна, распахнув настежь окно, невольно улыбнулась. Утро было таким, словно она сама его с вечера заказала: свежо, но тепло, а в прозрачном июньском воздухе щедро разлились ароматы сочащегося молодой зеленью цветущего сада. Пышные маленькие облачка на нежно-голубом небе были похожи на сладкую вату – так и хотелось добыть чудо-лестницу, залезть по ней и откусить кусочек. Самоварова любовалась открывшейся из окна картиной, и скопившееся с вечера раздражение отступало.
Прежде чем снова грузить себя сложившейся ситуацией, она решила с полчасика кайфануть.
Уставший с дороги, да и чего греха таить – завзятый «соня» Валерий Павлович продолжал дремать, несмотря на ее тихое ворчание.
Самоварова, беззлобно чертыхаясь от многочисленных неудобств, которые испортили ей настроение накануне, перекинула через плечо мохнатое банное полотенце и отправилась в душ.
После, распаковав лежавший посреди комнаты чемодан, облачилась в удобный спортивный костюм. Выпив воды из бутылки, прихваченной
