в другом. Очутившись на таком расстоянии, где она заведомо его расслышит, юноша прокричал:
– Ты не видела Грэма?
– Нет, а что?
Он подбежал ближе и, тяжело дыша, остановился.
– Давно ты здесь?
– Я встала до света.
Плечи Вулфрика обвисли.
– Тогда, если он пошел в эту сторону, его уже не догнать.
– Да что стряслось-то?
– Грэм исчез. А с ним и моя лошадь.
Так вот почему юноша был в ярости. Лошади стоили очень дорого, ими владели только зажиточные крестьяне вроде отца Вулфрика. Гвенда вспомнила, как быстро Грэм перевел разговор, когда она спросила его про брата. Конечно, никакого брата в аббатстве у него никогда не было, как не было и погибших при пожаре жены и детей. Чужак лгал, втираясь в доверие крестьян, чтобы потом их ограбить.
– Какие же мы дураки, что слушали его, – с горечью произнесла она.
– А я дурнее всех, раз пустил его в свой дом, – горько покаялся Вулфрик. – Он оставался ровно столько, чтобы животные привыкли к нему. Лошадь спокойно пошла за ним, а собака не залаяла, когда он уходил.
Гвенду захлестнуло сочувствие. Вулфрик остался без лошади в тот самый миг, когда лошадь была нужнее всего.
– Не думаю, что Грэм ушел этой дорогой, – задумчиво сказала она. – Он не мог выйти раньше моего, ночь выдалась слишком темной. А пойди он следом за мною, я бы его увидела. – В деревню вела всего одна дорога, заканчивавшаяся у господского дома. Зато через поля пролегало множество троп. – Скорее всего он выбрал тропу между Ручейным и Долгим полями. Это самый короткий путь в лес.
– В лесу лошадь не может идти быстро. Может, еще нагоню. – Вулфрик развернулся и побежал обратно.
– Удачи! – крикнула вслед Гвенда, и юноша, не оборачиваясь, благодарно махнул рукой.
Увы, удача ему не улыбнулась.
Ближе к вечеру, неся в господский амбар мешок гороха с Ручейного поля, на Долгом Гвенда заметила Вулфрика. Он вскапывал землю под паром лопатой – значит, не догнал Грэма и лошадь вернуть не сумел.
Девушка поставила мешок на землю и подошла по пашне к Вулфрику.
– Ты не справишься. У тебя здесь тридцать акров, а пропахано сколько – десять? Невозможно перекопать двадцать акров в одиночку.
Отводя глаза, Вулфрик упорно продолжал копать.
– Я не могу пахать. У меня нет лошади.
– Впрягись в плуг сам. Ты сильный, а плуг у тебя легкий. Нужно-то всего-навсего выкорчевать чертополох.
– Мне некого поставить за плуг.
– Нет, есть.
Он пристально поглядел на девушку.
– Поставь меня.
Вулфрик покачал головой.
– Ты потерял семью, теперь остался без лошади. Тебе не справиться одному. Другого выхода нет. Разреши мне помочь.
Юноша посмотрел вдаль, через поля в сторону
