style="font-size:15px;"> В субботу после исчезновения Грэма Гвенда на кухне приготовила себе на ужин овощи, сваренные с соленой свининой. В доме Вулфрика имелись съестные припасы на четверых взрослых, так что еды хватало. Хотя уже наступил июль, вечера стояли прохладные, и после ужина Гвенда подбросила в очаг свежее полено. Потом села и стала смотреть, как огонь охватывает дерево, размышляя о простой, предсказуемой жизни, которую вела до недавнего времени. Как же вышло, что эта жизнь сгинула, подобно кингсбриджскому мосту?
Дверь открылась, и девушка решила, что пришел Вулфрик. Когда тот возвращался, она всегда удалялась в коровник, но радовалась немногим приветливым словам, которыми они обменивались перед сном. Гвенда в ожидании подняла голову, предполагая увидеть его красивое лицо, но испытала разочарование и потрясение.
Явился не Вулфрик, а ее отец.
За его спиной стоял незнакомец неприятной наружности.
Сильно испугавшись, Гвенда вскочила.
– Что тебе нужно?
Скип враждебно залаял, но при этом трусливо попятился.
Джоби ухмыльнулся.
– Ну, девочка моя, чего ты боишься, я же твой папа.
Гвенде сразу припомнилось предупреждение матери.
– Кто это? – спросила она, указывая на незнакомца.
– Джона из Эбингдона, торговец шкурами.
«Может, этот Джона когда-то и был торговцем, – угрюмо подумала девушка, – может, он и впрямь из Эбингдона, но башмаки его сильно изношены, одежда грязная, а сальные волосы и спутанная борода не видели городского цирюльника уже несколько лет».
С напускной храбростью Гвенда велела:
– Уходите.
– Говорил тебе, она упрямая. – Отец усмехнулся. – Но хорошая девочка. И сильная.
Джона наконец подал голос.
– Не бери в голову. – Он облизал губы, рассматривая Гвенду, и та пожалела, что на ней не надето ничего, кроме легкого суконного платья. – Я объездил не одну кобылку.
Девушка не сомневалась, что отец исполнил угрозу и опять ее продал. А она-то, уйдя из дома, считала себя в безопасности. Конечно, местные не допустят похищения батрачки, которая работает на одного из них, но сейчас темно, и она может оказаться далеко-далеко прежде, чем кто-нибудь поймет, что произошло.
Помощи ждать было неоткуда.
Но все-таки Гвенда не собиралась сдаваться без боя.
Она огляделась по сторонам в поисках какого-нибудь оружия. Полено, которое несколько минут назад она сама сунула в огонь, занялось лишь на одном конце. Оно было длинное – около двадцати дюймов, и другой его торец просто просился в руки. Девушка быстро наклонилась и выхватила полено из пламени.
– Ну хватит, перестань, – бросил Джоби. – Ты ведь не хочешь подпалить любимого папочку.
Он подошел ближе. Гвенда словно взбесилась. Как он смеет называть себя любимым папочкой, коли сам вознамерился ее продать? Страшно захотелось причинить
