Постепенно слава о странствующих авантюристах закрепилась за нами столь прочно, что даже когда я называла свое истинное имя, оно ассоциировалось не с далекой и забытой принцессой, а с отважной лучницей. Так продолжалось бы и дальше, если бы до нас не дошли вести о скрытом в Гиблых топях Храме Света. Я сразу ухватилась за эту возможность, – Голдофирель вздохнула, – должна признаться, я даже не думала о выполнении своих обязанностей. Просто захотелось прикоснуться к святыням, почувствовать в руках тепло артефактов и алтарей.
«На которых, конечно же, резали рабов во славу Святогора», – недовольно хмыкнула Хана.
– Уговаривать остальную партию долго не пришлось. Любой храм – это в первую очередь объекты поклонения. Жертвенники, ритуальные чаши, кинжалы – все это по традиции изготавливается из чистого золота и в зависимости от достатка храма инкрустируется драгоценными камнями. Сейчас такого уже не сыщешь, а раньше – сколько мы ни находили старых храмов, было повсеместно.
Тогда нас было пятнадцать. В основном – старый костяк из друзей и соратников Джона. Дварфы клана Грейтилов всегда отправляются в такое путешествие, чтобы, вернувшись домой, остепениться и провести остаток своих дней, совершенствуясь в кузнечном ремесле. Мой муж, хотя вернее сказать бывший муж, не был исключением. Более того, это должно было стать его последнее приключение. Самое доходное и славное. Именно поэтому мы взяли с собой в два раза больше тягловых кабанов – чтобы вынести все, что только можно.
Кроме меня в отряде было еще несколько эльфов – лучников, воров и просто ловких малых. Один из них даже ухаживал за мной. До самого последнего вздоха, когда оттолкнул от падающего каменного блока, ловушки, установленной против незваных гостей. Его смерть была быстрой, но мучительной и кровавой. Извини. Я забегаю вперед. Люди, да, конечно же люди. Пара крепких молодцев с щитами и короткими дротиками.
Ну и куда уж без любителей похвастаться мускулистым торсом. Трое братьев-орков были нашей основной ударно-мясной силой. Даже в холодных землях они предпочитали носить только кожаные куртки да накидки из шкур, а когда дело дошло до тропических болот, мы не сумели их уговорить одеть что-то тяжелее кольчуги на голое тело. Хотя своей силой и выносливостью они компенсировали неуправляемость в бою.
Именно они всегда вгрызались в ряды дикарей и разбойников, выкашивая врагов своими двуручными мечами и палицами. Круша все, до чего дотягивались, они расчищали дорогу для тяжелого дварфийского хирда. Увешанные броней, закрытые щитами и ощетинившиеся копьями эти ребята шли, как таран, оставляя после себя только трупы. Нам оставалось лишь прикрывать их стрелами от магов да лучников.
Но, углубляясь в чащобу, мы все чаще сталкивались с отрядами ящеров. В трясине броня – это смерть. Никто не вытащит воина, провалившегося в полном доспехе. Ни одна кочка или островок не могут быть достаточно надежны. Когда огромного тяглового хряка затянуло в пучину за несколько секунд, мы поняли – просто
