через голову Сорчи, чтобы увидеть находку. – А, старая монетка?
– И в самом деле очень, очень старая, – согласился Маклахлан, пряча ее. Эсме выпустила хныкающую девочку. Мельком взглянув на Маклахлана, Сорча вернулась к своей кукле.
– Что вы ей сказали? – спросил он Эсме. – Что-то насчет ее губ?
– Ее рта, – нахмурилась Эсме. – «Все в рот». Это старое выражение. А вы, Маклахлан, совсем не знаете гэльского?
Он пожал плечами.
– Раньше немного знал. – Он наклонился и неловко погладил Сорчу по головке, как щеночка. Все же это была попытка проявления чувств, решила Эсме.
– Эсме, – произнес он, взглянув на нее. – Несколько необычное имя, ведь так?
– Да, моя мать отличалась эксцентричностью и восторженностью.
– Насколько я понял, – сказал Маклахлан, уводя ее подальше от Сорчи, – ваш отчим – очень жестокий человек. Как восторженная женщина могла вступить в столь неудачный брак?
Эсме вопрос показался странным.
– Моя мать считалась исключительной красавицей, – объяснила она. – А Ачанолт коллекционировал красивые вещи.
– А, понимаю.
Эсме, непонятно почему, продолжала:
– Вначале мама думала, это так романтично – ее добивается богатый джентльмен гораздо старше ее. Она слишком поздно поняла, что для него важно обладание, ничего больше.
– Он не любил ее?
Эсме посмотрела на него как-то странно.
– Мне кажется, он слишком любил ее, – продолжила она наконец. – Той всепоглощающей любовью, которая превращается в жестокость, если встречает сопротивление.
– А она сопротивлялась ему? – удивился Аласдэр.
– Мне кажется, ей нравилось заставлять его ревновать, – призналась Эсме. – Иногда даже злить.
– Почему?
Она пожала плечами.
– После того как они поженились, он перестал оказывать ей прежнее внимание. Он не исполнял ее прихоти, не искал расположения, наверное, потому, что она уже стала его собственностью. К несчастью, мамочка восприняла это как вызов. Дела пошли все хуже и хуже.
– А вы оказались между ними, – задумчиво подытожил он. – Вряд ли это было приятно.
Она уставилась в пол.
– Вам не надо думать обо мне, Маклахлан, – сказала она. – Вам надо заботиться о малышке Сорче.
Маклахлан, поколебавшись, спросил:
– Скажите мне, девочка – Сорча – понимает ли она? Осознает ли, что ее мамы больше нет?
Эсме медленно кивнула.
– Да, до какой-то степени. С тех пор как мы покинули Шотландию, Сорча ни разу не спросила о маме. – Она какое-то время колебалась, потом добавила: – Так вы признаете, сэр, что Сорча ваша дочь? Из того, что я слышала в столовой, я пришла к выводу, что да.
Он удивил ее тем, что направился в угол, где играла Сорча, и присел рядом. Девочка подняла на него
