на мир людей,
Всё сильно изменилось, люди стали
Намного мелочней, намного злей.
Нельзя увещевать красивым слогом
И все проблемы задрапировать.
Наместников Король назначил словом,
Но меркнет свет в местах, где ходит власть.
Король не уследил за тем расколом,
Гнилые души стали у руля.
Король ушёл, не слыша боль и стоны,
Теперь на троне восседаю я!
Я был палач и, как марионетка,
Наместника приказы выполнял.
Душа и совесть – запертая клетка.
Кровавая работа палача.
Я резал и душил по их приказу,
А иногда, сливаясь лишь с толпой,
Как призрак появлялся с кем-то рядом,
Но страшный приговор был только мой.
Наместники не думали о правде,
И я непойманным ходил года.
Пока Король меня не обозначил,
Провёл обряд, и я пришёл сюда.
Священный свет мою очистил душу,
И новый путь предстал передо мой:
Искать теней! Лишь только обнаружу,
Искоренить, чтоб выжил род людской.
И в то же время я людей заставлю
Всегда чтить доблесть предков и отцов.
Историю всё чаще забывают,
И молодёжь в неведенье живёт.
Они забыли то, за что боролись
И умирали храбрые отцы.
Что строили, всё разрушают вскоре,
И это разложения гонцы.
* * *
Я посетил Онтена. Он ослаблен.
Его не сразу даже я узрел.
Стоял недвижим, словно нереален,
Без интереса на меня смотрел.
Онтен
Король явился! Новый мой мучитель,
Что жаждет быть героем и судьёй.
Ну что ж, давай, в тебе есть эта сила…
Убей меня, иль снова подождём?..
Натиль
Нет. Не за этим я к тебе явился,
Во мне нет ненависти, страха, зла.
Зачем, скажи, с людьми ты начал биться?
Какая сила против них вела?
Онтен
Ты не поймёшь, раз сам вопрос мне задал…
Такой наш путь, и в этом наша цель.
Кто сотни раз с вершины вниз не падал,
Понять не смогут, как и ты теперь.
Так суждено, и с самого начала,
Когда огонь сердца нам сжёг дотла,
Словно паук тьма разум оплетала,
И, как ты видишь,
