понимаю, – улыбнулась Офелия и многообещающе улыбнулась.
– Так что, – прибавил Ростик, улыбнувшись в ответ, – мы можем видеться чаще.
– Прекрасно, Ростислав Олегович! – обрадовалась аспирантка. – Даже не представляете, как я благодарна этой возможности!
Последующие десять дней Офелия приходила к Ростиславу Олеговичу каждый вечер. В те дни, когда у Ростика не было занятий, она приходила не раньше шести часов вечера, как раз в то время, когда на кафедре никого не было, кроме Ростислава.
В те же дни, когда Ростислав читал лекции или вел семинары, она приходила на занятия, а после они уединялись на кафедре и обсуждали актуальные проблемы привлечения к ответственности за понуждение к сексу. Ростислав и Офелия поистине увлеклись темой, они смаковали каждый проблемный пункт плана диссертации, серьезно и подробно раскрывали все вопросы, которые нужно осветить в работе этой смышленой, умной девушки.
С каждой проведенной с Офелией минутой Ростик все больше убеждался, что первое впечатление о ней обмануло его. И вовсе она не наглая, бесцеремонная и распутная! Уверенная в себе, красивая, раскованная девушка! Да, ее глаза блестели, и эротично приоткрывался ротик, когда Ростик ей что-то говорил. Но разве можно усмотреть в этом нечто распутное, навязчивое? Ему теперь самому нравилось, с каким вниманием, профессиональным аппетитом слушает она его замысловатые речи.
За день до приезда Семена Николаевича Ростислав особенно хотел повстречаться с Офелией, подвести итог проделанной работы, понять для себя, как много они успели к приезду профессора. Признаться, он хотел, чтобы Семен Николаевич порадовался, что направил Офелию к нему и, не дай бог, не передумал. В научной среде талантливые ученики и ученицы придают важности ученому, повышают его авторитет. А перед предстоящей защитой докторской диссертации и последующим заведованием кафедрой – это сверхважно.
В тот вечер Ростик благополучно прочел лекцию, наслаждаясь переглядами с Офелией. Она, как обычно, сидела в первом ряду в аудитории и, как всегда, с восторженным выражением лица слушала Ростислава Олеговича.
– Вы – блестящий оратор! Так легко доносите сложный материал! – сказала Офелия совершенно искренне, когда после занятий Ростислав Олегович и аспирантка прошли на кафедру.
– Это Вы меня вдохновляете, Офелия! – кокетливо произнес Ростик и предложил ей по чашке кофе, на что та согласно кивнула.
Пока он готовил напиток, Офелия молчала.
Аромат горячего кофе бодрил. Ростик взял чашки и пошел к рабочему столу.
– Офелия, что произошло? – с волнением вымолвил Ростислав, когда увидел ее, поникшую, стыдливо смахивающую слезы то с одной, то с другой щеки.
– Нам надо поговорить, – только и сказала она.
Как пугают эти слова, когда их произносит девушка, которая не безразлична.
– Я слушаю, – с тревогой проговорил Ростислав, поставил кофе на стол и присел
