в танкистском шлеме, подкрепляя свои слова недвусмысленными жестами. Не обидевшись на «придурка», Артём метнулся в открытый верхний люк и, обдирая колени об непонятные железяки, провалился внутрь железного чрева, ухитрившись закрыть за собой броневую крышку. Не дожидаясь, пока он разберётся в обстановке, неизвестный спаситель плюхнулся за руль и, захлопнув крышку окна, врубил передачу. От рывка Артём покатился по полу, натыкаясь на какие-то острые углы и железные конструкции и сажая новые синяки поверх старых. Рык мотора гулко отдавался внутри железной коробки, боевая машина резко меняла направление движения, совершая непонятные Артёму маневры, и вдруг рывком остановилась. На многострадальную укушенную ногу свалился тяжеленный ящик, врезав острым углом ниже колена, и Артём взвыл от боли.
– Не сцы, солдат! Щас мы им врежем! – с грозным азартом проорал спаситель и потянул из-под Артёмова локтя какую-то стальную раскоряку.
Артём, пытаясь избежать новых травм, метнулся в сторону и неожиданно оказался на сиденье. В бок опять что-то упёрлось, и, раздраженно рванув неудобный предмет на себя, он опознал в нем АКМ – старого образца, с деревянным прикладом – «веслом». Тем временем мужик в шлеме откинул вверх створку смотрового люка, пропихнул туда свою железяку, и по ушам ударила звонкая очередь ручного пулемёта. От неожиданности Артём подпрыгнул, набив очередную шишку, но боевой азарт уже подхватил и его – рывком открыв свой люк, он подхватил подвернувшийся под бок автомат и отважно высунулся в гремящую ночь.
В свете фар и отсветах дульного пламени металась по площади серая масса, безуспешно пытаясь уйти от кинжального пулемётного огня. Мужик лупил длинными очередями, особо не целясь, но промахнуться было просто невозможно. Не желая отставать, Артём сбросил большим пальцем предохранитель на автоматический огонь и, прижав поплотнее приклад к синякам на плече, нажал на спуск. Короткими, по пять патронов, очередями Артём опустошил магазин. Второй магазин был предусмотрительно примотан изолентой к первому – отстегнул и перевернул связку, передёрнул затвор и закрутил головой, пытаясь найти Чёрных. Их не было видно – то ли они предусмотрительно ретировались, то ли управляли своим войском издалека. Артём уже собрался продолжить тратить патроны, но мужик неожиданно заорал ему: «Вниз!» – и взмахнул рукой. На площадь полетел, кувыркаясь, ребристый мячик ручной гранаты. Артём метнулся на сиденье, захлопывая бронированную створку. Снаружи грохнуло, по броне звякнул шальной осколок. Мужик осторожно выглянул наружу и снова опустился за руль.
– Сбежали! – радостно завопил он, видимо приоглохнув от своей молотилки. Помотав головой, избавляясь от звона в ушах, он сказал уже тише: – Ну, раз поле боя за нами, давай знакомиться, солдат.
– Давай, – согласился Артём, – только я не солдат. Я – Артём, писатель и социопат. Тебя это не смущает?
– А я Борух,
