и ох… Тяжело в деревне без нагана… – пробормотал он, медленно отступая к ларьку Роспечати. Ларёк был, разумеется, закрыт, но зато рядом валялся кусок квадратной трубы от ремонтируемого павильончика остановки. Радуясь этому проявлению человеческого раздолбайства, Артём, не отводя глаз от стаи, присел и подхватил с земли железяку, сразу же оцарапавшись о какой-то заусенец. Обретённым оружием он погрозил собакам, но, кажется, впечатления не произвел. Вроде бы, припомнил он, в таких случаях надо смотреть в глаза вожаку, а то и бить его сразу в лоб. Или это про людей? Впрочем, очевидно, выраженного вожака то ли не было, то ли Артём не мог его определить.
Собак становилось всё больше, и чувствовали они себя всё увереннее – расстояние сокращалось. Артём уже не рисковал поворачиваться к ним спиной, а отступал медленно задом, демонстративно помахивая железной палкой. В конце концов он упёрся спиной в ларёк и остановился. Свора немедленно образовала плотный полукруг, отсекая возможность побега. Напасть они ещё не решались, но это явно был вопрос времени, причём времени совсем небольшого.
– Будет довольно глупо пойти на собачий корм… – с досадой сказал Артём, обращаясь в пространство. И тут он увидел: на краю прилавка в ларьке, среди груд того дешёвого, яркого и никому не нужного дерьма, которым обычно завалены торговые точки Роспечати, разноцветной грудой валялись петарды. Резким ударом железного прута Артём расколотил стекло витрины – врезав на нервах так, что блестящие осколки довольно-таки толстого стекла разлетелись, как брызги из лужи. Не ожидавшие шума собаки отпрянули, а Артём, чертыхаясь и не спуская с собак глаз, левой рукой нашаривал картонные цилиндрики. Рука тут же покрылась порезами, но он этого даже не заметил, загребая в горсть обретённые «боеприпасы» вместе со стеклом. Просунув руку чуть дальше, он ухватил коробок спичек и, сунув в витрину, чтобы освободить руки, свою железку, чиркнул головкой петарды по коробку. Зашипевшая китайская пиротехника отправилась в самую гущу собак, а Артём, пачкаясь собственной кровью, уже поджигал следующую. Пересохшая от долгого лежания петарда грохнула почти мгновенно, собаки бросились врассыпную, и вторая «граната» не достигла цели, бабахнув на пустом асфальте. Артём подхватил железяку и, орошая тротуар каплями крови, побежал к стеклянным дверям автосалона «Форд».
Двери, разумеется, были закрыты. Артём с молодецким запалом несколько раз врезал по ним трубой, но не тут-то было – толстенное витринное стекло чихать хотело на его усилия. Между тем собаки снова собирались плотной сворой, и решимости у них явно прибавилось. Кажется, выделился и вожак – крупный серый пес с большой примесью немецкой овчарки, – он понюхал капли крови на асфальте и лизнул их как-то даже демонстративно. Артём подхватил стоящую рядом железную урну и, поднатужившись, с разбега метнул её в витрину. Стекло лопнуло с грохотом пистолетного выстрела. Оскальзываясь на битом стекле, Артём бросился внутрь
