свидетелями. Ранола, разумеется, пыталась интриговать, но, как говорится, наши победили. Заодно был разоблачен и нард Шидд. Так как все обвинения с Альгера были сняты, Школу разрешили сохранить, но потребовали убрать от греха с Земли куда-нибудь подальше. Ближайшей подходящей планетой оказалась эта, Сопрол-2… Ну да это ты уж точно и без меня знаешь.
– Конечно, – кивнул Маленький. – А что стало с Шиддом?
– Нивгу и аншу Жиы – Фантомасу – удалось его схватить. Его показания заслушивались Трибуналом. Потом, когда все закончилось, США, кажется, требовали его выдачи, но остальные страны не согласились – думаю, просто не рискнули отдавать в руки пиндосов столь ценный источник информации. Предпочли сыграть ни вашим ни нашим – позволили забрать его Альгеру. Попробовали бы не позволить…
– А Гайдуков, бывший куратор?
– Гайдуков? А что Гайдуков? – настороженно переспросил Иван.
– Ну… – Смирнов слегка замялся. – Разные разговоры ходят… Вроде как он тогда тоже спасся…
– Разговоры, говоришь… – Голицын рывком поднялся. – Пошли!
– Куда? – не понял Маленький.
– Пошли, говорю!
Недоуменно пожав плечами, первокурсник послушно последовал за Иваном.
Покинув российский жилой сектор, они поднялись на два уровня вверх, миновали длинный коридор, в который выходили двери учебных классов – по случаю выходного дня пустых, по глухой галерее обогнули зал для игры в криск и оказались перед массивной серебристой стелой, словно пробивающей стену откуда-то снаружи и устремленной почти под самый потолок. Голицын остановился.
– И что? – по-прежнему непонимающе поинтересовался Смирнов.
Иван кивнул в сторону стелы. По ее обращенной к курсантам грани шла надпись – на языке Альгера, а также на английском, русском, китайском, японском и хинди.
– Ну, памятник отдавшим жизнь при исполнении долга, – пожал плечами Маленький. – Я знаю, нас всех первым делом сюда привели…
Протянув руку, Голицын ткнул пальцем в одну из строчек.
– «Од-сун Гайдуков, куратор», – прочитал вслух первокурсник. – Так, значит… – он обернулся к Ивану. – Значит, все неправда, и он погиб вместе со всеми?
– Глупый вопрос, – пожал плечами Голицын. – Здесь же все русским по белому написано.
2
Выходной день в Школе отнюдь не означал полного отсутствия учебных занятий. Изучение курсантами языка Альгера не прерывалось ни на сутки, а со второго курса к нему добавился еще и ранолинг – официальный язык Ранолы, уроки которого вел анш Урзы – слегка уменьшенная копия анша Жиы ака Фантомас. Естественно, новый преподаватель незамедлительно поручил от курсантов прозвище Фантомасик.
По сравнению с альгерским, ранолинг был одновременно и проще, и несравнимо сложнее. Проще для уяснения: четкая структура, понятные правила – исключения отсутствовали
