Март 2000 года. Аризона
В восемь утра дорога, вьющаяся в предгорьях к северу от Флагстаффа, была пустынна. Веяло весенним холодом, но я все же опустил стекло, чтобы наполнить салон машины ароматом сосен. Открывался вид на снежную вершину горы Элден, четко и рельефно очерченную и в ярких лучах резкого утреннего солнца казавшуюся гравюрой на дереве. Вскоре дорога вильнула в сторону, а я стал всматриваться вперед, чтобы не пропустить поворот к приюту.
Еще немного, и я увидел его – видавший виды двухэтажный дом с островерхой крышей и крытым крыльцом. Он стоял на ровной, поросшей травой площадке размером с футбольное поле и был со всех сторон обнесен высоким забором из столбов с натянутой между ними сеткой. Я остановился перед воротами и медленно вышел, сжимая свои палки и преодолевая боль в спине. Тяжело дыша, привалился к автомобилю. Воздух словно застыл. На дальнем конце поля я заметил какое-то движущееся пятно. И в тот же момент услышал ритмичные удары, словно в отдалении бил барабан. Пятно приближалось, и по мере того как мои глаза осваивались с окружающим, превратилось в свору грейхаундов – английских борзых, бежавших по периметру забора. Барабанный бой перерос в гром. Через несколько секунд они промчались мимо – сжавшиеся в тугой комок мышцы бедер, задние лапы стелются на уровне плеч, отдельные псы сливаются в перетекающую, как ртуть, сплошную массу мускулов и летящие вслед комья грязи.
Очарованный, я смотрел, как собаки устремляются вперед только потому, что бег доставляет им наслаждение. «Прямо как дети, – подумал я. – Отрываются в первый весенний день после долгой зимы». Мне даже почудился смех.
– Не устаем за ними наблюдать, – раздался женский голос.
Я настолько увлекся созерцанием борзых, что не заметил приближающуюся ко мне молодую служительницу приюта. Она подходила, засунув руки в карманы выцветших джинсов, и, остановившись передо мной, произнесла:
– Рада, что вы все-таки решились приехать. Я Кэти. Пойдемте, познакомлю вас со всей командой.
Как только мы направились к дому, собаки повернули в нашу сторону. Не прошло и секунды, как я был окружен тяжело дышащими, толкающимися псами. Казалось, что в их своре представлены особи всех присущих царству животных мастей: светлые желтовато-коричневые, пятнистые, темно-рыжие, контрастно-четкие черно-белые и знаменитые серо-стальные, которых часто называют голубыми. А единственно общим были белые пятна на груди. Борзые, пытаясь привлечь мое внимание, пробирались вперед, отпихивая друг друга, но эта толкотня была дружеской – ни рыка, ни намерений укусить товарища. Их поведение напомнило мне ежегодные встречи с двоюродными братьями и сестрами.
После недель раздумий и сомнений я все-таки приехал сюда, готовый взять собаку, но не имея представления, что такое свора борзых: множество непохожих друг на друга особей, и каждая – индивидуальность со вполне сформировавшимся характером. Выбирать из них – совсем иное, чем брать щенка. Мы с Кэти полчаса простояли во дворе, но ни одно из животных не показалось мне «моим». Наконец, не без колебаний, я указал на светло-коричневую борзую и неуверенно спросил:
– Может, вот эту?
У нее были живые, цвета жженого сахара глаза, и она производила впечатление энергичной, но утонченной особы, уживчивой и в то же время игривой. Я жил в Аризоне, оторванный от оставшихся в Небраске родных, где зимы слишком холодные для моего больного позвоночника. Но новая собака должна будет поладить с нашими двумя хулиганистыми золотистыми ретриверами, когда летом я буду возвращаться домой.
– Давайте посмотрим, как она поведет себя в доме, – предложила Кэти.
Внутри было тепло и уютно. Диван и несколько удобных кресел сдвинули к стенам гостиной, чтобы собаке хватило места повозиться. В углу, распространяя вокруг тепло, горели в камине дрова. Я подошел к дивану и, неуклюже опустившись на сиденье, уронил трости на пол.
Рыжевато-коричневая борзая, готовая поиграть, подскочила ко мне, взвилась в воздух и, приземлившись прямо передо мной, нагнула голову, приглашая погладить. Я осторожно провел по холке рукой и удивился, какой жесткой оказалась ее лоснящаяся шерсть. Собака вильнула хвостом, и я почесал ее между ушами.
– Что от меня потребуется, если я решусь взять ее сегодня же? – спросил я, и пока Кэти рассказывала о необходимых взносах и ветеринарном обслуживании, размышлял: что бы такое купить вкусненькое и угостить свою новую питомицу? Что больше нравится борзым: печень или баранина?
– Выписываете чек, и собака ваша, – закончила Кэти.
Меня снова одолели сомнения. Чей-то голосок – а если быть уж совсем точным, голос моей жены Фредди – возражал: «Совсем спятил? Серьезно задумал взять английскую борзую? Сам едва передвигаешься, так как же ты сможешь прогуливать псину? Тем более беговую собаку».
Стараясь отмахнуться от вопросов Фредди, я вдруг заметил некое движение за камином и, подавшись вперед, чтобы лучше рассмотреть,
