в кабинет. Так и есть, высокородные покинули школу.
Из коридора я захватил небольшой коврик, расстелив его на полу. Прошелся по всему кабинету, найдя расшатавшуюся половицу, и, несколько раз прыгнув, сломал ее. Да, знаю, вандализм в чистом виде. Но хоть как-то я должен усложнить повторный телепорт сюда высокородных. Потом, будет время, еще чего-нибудь натащу. А лучше скажу Потапычу, что есть место, куда никто не забредает. Пусть он тут обустраивается. Тогда аппарация аристократов закончится как минимум переломами.
– Кузнецов! – Ментор встретил меня возле Башни. – Ты живой. С тобой все в порядке? Что случилось?
– Я задумался о местечке одном в лесу, ну и очутился там.
– Хочешь сказать, что произвел аппарацию в незримую часть местности? – недоверчиво спросил Ментор.
– Э… ну вроде того. Тут недалеко.
– И как себя чувствуешь? – напирал Щербатый.
– Ну, устал. Сил нет, – соврал я.
– Эти мне уникумы, троллья краснуха! – вроде как облегченно выругался Ментор. – Еще одна такая выходка – и я доложу о тебе завучу. Сказал же, чтобы представили все, что видите, а не фантазировали. Это вообще могло очень плохо закончиться. Пойдем.
Видимо, все это время Щербатый бегал вокруг и искал мое тело, торчащее из Башни. Потому что одноклассники-волшебники внутри шумели, как и полагается нормальным школьникам.
– О, Кузнецов! – делано обрадовался Куракин, как только мы появились. – Ты где был?
– С папашкой твоим общался, – прошептал я, но так, чтобы Сашка услышал. – Такой же мерзкий тип, как и ты.
Лицо Куракина стало пунцовым, он даже попытался вскочить, но был усажен на место резким окриком Ментора:
– Куракин, куда собрался?! Урок еще не окончен.
Зато мою фразу услышала и Терлецкая. Она почему-то побледнела и как-то странно поглядела на меня. Да-да, я почти поверил, что Светка беспокоится. Хотя в груди заныло протяжнее и острее.
Оставшийся день прошел на удивление спокойно. Помимо спецпредметов, у нас имелись общие – та же ритуалистика или мифология мира. Где я и пытался навести мосты с Зыбуниной. Однако на Кате только таблички не хватало: «Ушла в себя, вернусь не скоро». Поэтому на исходе пятого урока я решил взять быка за рога. Точнее, ведьму за косы.
– Катя, я что-то не так сделал?
Она поглядела странным мутным взглядом. И это не фигура речи. Вместо привычных изумрудов на меня смотрели серые агаты. Под ними залегли глубокие синяки, а лицо стало острее, словно Катя похудела.
– О чем ты?
– Ты сама не своя.
– Да нет, все нормально. Просто небольшие проблемы в ковене. Не до учебы пока.
– Смотри, как бы из школы не отчислили, – пошутил я.
Однако ответ Зыбуниной смутил:
– Я, может, сама скоро уйду.
Как я ни старался разговорить Катю,
