взрежу! Другана же твово проткну чрез печенку, и до небес взвоет! Вон отсюда рвань, допрежь не осерчал я!
И проводив взором дернувших прочь горе-налетчиков, продолжил он мысленное расследование, начав с прерванного:
«…Узнать о том он мог лишь от Базулы, понеже никто не мог подслушать нас – исключено! А уведомить ли Борзяту? Повременю! – взятый мной за шкирку Базула, а ждет его в случае разоблачения неминучий конец, в ноги падет мне и полезен будет. Аще ж Борзята сообразит сам, запрещу прикончить того, немедля… Либо все же вложить, подлеца, не откладывая? Решу, погодя!
И сколь основательно подготовились злодеи! Загодя выбирая место для засады, рассчитали, елико будет от него до вяза, и выбрали самую подходящую стрелу – с оперением ближе к торцу с ушком, ведь таковая надежнее иных для попадания с ближней и средней дистанции. Что до выявленного златника – редкостной монеты в наших краях, явно выпал тот из кошеля заказчика, предназначаясь для дальнейшего расчета с исполнителем. И ведь в немалую цену определили мя! – за златник любой наемный убивец с великой радостью упокоит аж троих… А слабоваты нервишки у того, кто заварил всю кашу! Узрев промах и осознав, что может столкнуться с двумя серьезными мужами, кои не пощадят, когда поймают, сразу и убег с сообщником. Будь же на его месте я, точно приказал пустить вторую стрелу, невзирая на риски…».
Молчан обдумал бы и боле, да уж, почитай, уткнулся в останки покойного частокола, за коими ответственный работник внутреннего сыска земли вятичей осматривал преступные следы в надежде на дополнительные улики.
Заслышав поступь сотоварища, Борзята выгреб навстречу, ступая на хрустевший хворост. Причем, с вельми довольной рожей!
– Ужель еще нарыл? – живо полюбопытствовал Молчан.
– Не ошибся ты! – с заметной гордостью подтвердил Борзята. И предъявил раскрытую длань десницы с новыми извлечениями из бурьяна. – Зри сам!
И Молчан узрел костяной гребень для вычесывания брады, а к нему и некую серебряную бляшку сердцевидной формы.
– Бляшка та сорвалась с наборного пояса при падении, гребень же явно выпал из разорванного кошеля, когда боком пал на корягу его владелец, – пояснил удачливый изыскатель. – Да ты на главное глянь!
И с теми словами бережливо снял он с гребня двумя перстами шуйцы и приблизил к зенкам Молчана безусловно рыжий волос, добавив:
– Вем я отныне, какового цвета была злодейская брада!
– Токмо бы не просек он до поры, чье оное, – мысленно понадеялся Молчан, разом вспомнив, что наборный пояс рыжебородого Будимира-Евпатия был украшен именно таковыми бляшками. И еже, по ходу застольной беседы – еще на стадии дружелюбия, он справился, елико их, хозяин, явно рисуясь дорогостоящим декором на пузе, поделился, что ровно тридесять шесть…
XI
«А и ловок Тимошка!» – вывел Радислав, покачиваясь в седле.
Поелику,
