о ничего полезного нельзя оставить без присмотра. – бормотал мистер Жжуть, жадно ощупывая подагрическими пальцами любимые вещицы. – Мигом всё растащат, в одночасье всё пропадёт. Слуги, конечно, воришки шустрые, поскольку сама природа лакейская к этому понуждает, но наверняка тут и сверхъестественные предначертания в свои игры забавляются. Слишком часто разные неприятности меня одолевать взялись: спотыкнусь на ровном месте, бухнусь на пол и завою благим матом. А вокруг – никого, ни единой живой души. Даже злобу не на ком сорвать, заколдовать в экую-нибудь квази-субстанцию. Натурально напрашивается мысль о знаках судьбы, постижение которых требует особых знаний и нелинейных схем!.. Ведь ничего просто так не происходит в мире. Волос с головы просто так не спадёт.
В руках у мистера Жжуть болтался прозрачный целлофановый пакет, где находился дубликат собственного мозга, изготовленный в алхимической лаборатории. Требовалось подыскать хитрое местечко, чтоб понадёжней его спрятать. Только за прошедшую неделю сгинуло с концами пять свеженьких дубликатов, и всякий раз мистеру Жжуть доводилось узнавать о пропаже очень некстати. Мыслительная деятельность мистера в последнее время усилилась как никогда, поскольку ему требовалось прочитать и запомнить от корки до корки восемь толстенных колдовских Пыльных Книг. Когда одни мозги в голове устаревали, изнемогали и плавились, то ловко заменялись другими. Изумительное содержание семи Пыльных Книг шустрыми ртутными шариками проникало и отравляло функциональную физиологию нашего мистера, но чтоб захватить и пропитать исключительно тёмными знаниями самую глубину души, требовалось дочитать до конца последнею Пыльную Книгу, восьмую. Без неё никак.
– А если сюда припрятать? – мистер Жжуть остановился у небольшого чучела рыцаря в медных латах, установленного у входа в пыточную башню. – Экий самоварный солдатик. Это где же такого я себе надыбал?.. Не помню ведь.
В былые времена, ещё при живой супруге мистера Жжуть, дубликаты мозга располагались во всех удобных закутках замка, иногда практически на виду. В любой момент мистер Жжуть мог заменить один мозг на другой, чтоб голова не распухала от полученных знаний и не оскудевала ритмикой полезной деятельности. Однако, месяц назад супруга приказала долго жить, за порядком в замке следить стало некому, и лакеи распоясались. Казалось, что пропадали не только припрятанные мозги. Пропадали диванные пуфики, декоративные стеариновые свечи, бронзовые статуэтки всяческих пикантно-доминирующих божков, столовое серебро и продуктовые запасы. А из конюшни пропал знаменитый на всю округу лошадиный конь. Причём, пропал одновременно с конюхом. И даже если какая-то знакомая вещь несомненно находилась на своём привычном месте, то казалось, что само это место поменялось местом с каким-то другим и исчезло без следа.
– Всё не так, всё не то. – грустно выдохнул мистер Жжуть и легонько потеребонькал забрало на шлеме рыцаря. – Вот хоть убейте, а не помню, чтоб у меня такой солдатик в доме живым водился. Наверное, его ко мне сразу чучелом привезли. Да и правильно. От живой здоровой жизни завсегда жди каких-нибудь внезапных неприятностей, а толку мало. Вот, к примеру, младенчик новорождённый: орёт и ссытся без остановки – да какой, друзья мои, с него толк? лучше бы и не рожать такого маленького подлеца!.. Рожали бы сразу паренька зрелого, послушного и трудоспособного.
Морщинистое старческое лицо мистера Жжуть выглядело, словно заношенная поролоновая маска с утомлёнными белёсыми глазами, нервно шамкающим прокуренным ртом и увесистым шнобелистым носом. Сутулое тщедушное тельце покрывал короткий кашемировый халат с засученными рукавами, из-под которого с издевательским видом торчали голые ноги, обутые в стоптанные башмаки с обрывками развязанных шнурков. Несмотря на значительный возраст, мистер Жжуть не был лысым, а имел шкодливо всклоченные волосики необъяснимого цвета, где угадывались оттенки лилового и болотно-осеннего. Всякое своё житейское рутинное действие или умственную работу мистер сопровождал нескромным почёсыванием, беспокойным хмыканьем и брюзжанием, а на языке неизменно вертелось и стремилось высказаться что-то вроде oben auss und nirgends an. На своих случайных собеседников он поглядывал с презрительной неприязнью и постоянно пыжился. Однако тех немногих клиентов, что хаживали к нему за услугами в колдовских затеях, по-своему ценил и бережливо опекал.
Когда уставал от чтения книг или работы в алхимической лаборатории, мистер Жжуть подолгу болтался по замку без внятного дела, ворчал на слуг, наблюдал за небольшим садиком, расположенным у крепостных ворот. Самостоятельно он ничего не умел сажать и полоть, и даже ленился заниматься садовым трудом, но любил, когда цветы на клумбах произрастали с приветливой активностью, а плодовые деревья зазывали на сбор урожая. Думается, что внутренний мир мистера напоминал гниловатый деревянный сундучок, в котором, кроме перманентно сношающихся тараканов, мало чего имелось полезного и утешительного. Да и тоска безутешного вдовца мешала колдуну в обретение покоя, перепутывала истинные способности и смурные пожелания.
– Тут ты пальцем в небо ткнул! – живо откликнулся на безутешного вдовца
