style="font-size:15px;"> Встретились, обнялись и потопали. До этого Сергей по-рыцарски попрощался с бабушками, перекрестившими его напоследок и пожелавшими на дорогу всяческих благ. Огурчиков своих они, однако, не дали.
Абориген Сергей прекрасно разбирался в исковерканном реформами архитектурном ландшафте, окружающим их сейчас. И тут же, как говорится, взял быка за рога. Сориентировавшись по легкому запаху дорогого коньяка, окружающего как облако Савелия и по-юношески задорному блеску в его глазах, он мгновенно принял оптимальное решение.
Для Сергея Рязанка была его первой и последней, по его словам Родиной, в которой, как говорится, известен каждый колосок. Учитывая этот факт, через пару минут они очутились в полуподвальной кафешке, гремящей попсовой музыкой и практически полупустой от клиентов.
Не успев сесть за столик, Сергей сходу заказал у мающегося от жары официанта ледяную бутылку водки и маринованных маслин.
Савелию неожиданно вспомнились аппетитные соленые огурчики бабушек около метро. Он даже на мгновение почувствовал их манящий аромат и открыл, было, рот.
– Соленых огурцов нет, – сказал, как отрезал официант-телепат.
«Вот и все, – лениво сверкнула, и тут же начала тускнеть мысль, руководящая его ответственностью, окончательно сдаваясь. – На работу я завтра точно не попаду!»
Другая же группировка мыслей, из каких-то провокационных побуждений, быстро прокрутила в его мозгу черно-белые фрагменты о том, как умел заводиться Сергей и чем это заканчивалось.
«Видимо этой бутылкой дело не закончится», – таким был их окончательный вердикт.
Вслух же человек Савелий сказал, выпив первую рюмку водки:
– Давай, рассказывай.
– Что рассказывать, старичок, все нормалек. Тружусь, воспитываю потомство и супругу. Издалека, ты же знаешь, что я развелся три года назад. Вижу иногда наших, школьных, но многие их них разбрелись в последнее время по своим подмосковным и заграничным дачам, коттеджам, фазендам и особнякам.
Он на секунду замолчал, опорожнив содержимое своей рюмки.
– Если возникнет желание, расскажу о них позже. Информации много, поскольку наблюдаю иногда за своими друзьями со стороны, за их карьерой, особенно твоей, дружище. Так что рассказывать сначала начнешь ты, а я потом. Договорились? Затем все тебе объясню. Хорошо?
Содержимое третьей за последние две минуты рюмки оглушительно ухнуло в горло Савелия и застряло где-то на полпути к желудку, разлив свое тепло по организму. Он почувствовал, что расслабился уже настолько, что может говорить сейчас практически обо всем.
– Что рассказывать? Всегда на виду, живу, как под рентгеном. Туда пойти не могу, сюда, везде узнают… Все этот телек, морда то у меня заметная, примелькался в новостях! Стал ко всему подозрительным, мысли приходят странные… Чувствую часто, что не мои они! Не могут они быть моими… Только не подумай, что я шизофреник,
