как всегда, есть план.
Очнувшейся Монике, разве что Кошмар был рад, остальные же прятали свой взгляд, как и пытались, спрятать свои лица. Было комично наблюдать за пятью чернокожими бугаями, размерами со шкаф, которые засуетились при ее появлении и не знали куда податься:
– Что за клоуны?
Ранимые сердца взрослых мужиков не выдержали, и они тут же засветили свои лица, как и голос, с психическим портретом заодно:
– Ты кого клоуном назвала?!
– Что эта Белоснежка себе позволяет?
– Я не потерплю, чтобы меня в моем же доме оскорбляли.
Моника – Так значит ты главный?
Майк сразу остепенился и, указав пальцем на Ханта, начал оправдываться:
– Нет, это он главный и дом тоже он купил.
Кошмар просто охренел от услышанного и с ошарашенным видом оглянулся на до усрачки напуганного Майка:
– Сейчас ты тоже шутишь?
Майк громко хлопнул в ладоши и рассмеялся:
– Конечно, чувак, что эта выдра мне сделает в моем же доме? Серьезно…
Тут уже Моника обалдела и, перехватив костыль покрепче начала:
– Прошу прощения. Ты кого выдрой назвал бабуин хренов?!
Майк снова посмеялся, но уже всей компанией:
– Вот и познакомились.
Кошмар – Вы закончили?
Моника – Итан, это кто такие?
Зная любопытство Моники, Кошмар заготовил правдоподобную легенду:
– Наемники. Они не местные, а значит неприметные.
– Что-то я сильно сомневаюсь в этих ребятах. Они что слиться с толпой не способны, что почти все наемники у ЦРУ на кармане, что тоже не в их пользу.
Майк не стал лишний раз светиться, притворился дурачком и хватит. Позвав своих парней, он ушел вниз, оставив их наедине:
– Итан, кому как не тебе, знать, что нельзя идти на дело с кем попало…
– А с кем мне идти? Что ты, что Кейт стоять не можете, не то, что идти.
– У Кейт парень в спецназе. Я их командира немного знаю, думаю…
– О да, парней из спецназа я прям, сто лет как знаю. Да я никого из вас не знаю, пойми ты, наконец. Вы все ко мне приперались и заявляли, какие вы мне друзья, но я вас нихрена не помню… Какие-то образы, обрывки событий, но не более. И всё это смешано в моей голове. Но даже этого недостаточно, я нихрена ни к кому из вас не чувствую. Вы словно чужие для меня люди…
Моника – А как же Рейчел? Зачем ты тогда вернулся?
– Она, похоже, была исключением, но почему не знаю… Более того, мне кажется, мы с ней знали друг друга еще задолго до этих событий.
Моника – То есть, еще до слушаний?
– Слушанья я не помню, а вот ее в Африке, помню отчетливо. А еще помню сгоревшее посольство США…
