style="font-size:15px;"> Внутри Шпатца все сжалось. «Будете отбракованы», – вспомнил он. Отбракованы. Ликвидированы. Кто такие эти проклятые виссены, чья кровь здесь обеспечивает смертный приговор? Шпатц ухватил ложку покрепче и решительно принялся за свой обед.
– Приятного аппетита, герр Грессель, – Боденгаузен вздохнул и молча уставился на стену.
Щпатц кивнул, чтобы не бубнить с набитым ртом, и надкусил подсохшую горбушку. Вкуса еды он не чувствовал, просто хотелось скрыть тревогу. Этот новый доктор пугал одним своим видом, а загадочная «грязная кровь» вызывала сложные чувства. Слово «виссен» он слышал только от бабки, и считал, что это просто устаревшее ругательство. И была еще детская считалочка, в конце которой были строчки «не успеешь отвернуться – тебя виссен заберет!»
К медицинскому сектору шли молча. Уже возле самой двери Боденгаузен тронул Шпатца за плечо.
– Герр Грессель, ты мне нравишься. Поэтому хочу спросить твое мнение до того, как ты войдешь в эту дверь. Если в тебе обнаружат грязную кровь, я буду вынужден тебя убить. Я могу перерезать тебе горло или выстрелить в голову. Какой тип смерти для тебя менее оскорбителен?
– Герр инспектор… – Шпатц задумался. – Полагаю, тот который быстрее. Хотя и рассчитываю, что до этого не дойдет. По крайней мере со стороны матери в моей крови не должно быть никаких проблем.
Шпатц натянуто улыбнулся, и Боденгаузен натянуто же ответил на его улыбку.
Тощий доктор Готтесанбитерсдорф, стоял, нагнувшись над столом, осторожно наливая в невысокую прозрачную чашку густую белесую жидкость. Его попугайский костюм был прикрыт бледно-зеленым медицинским халатом, а темно-рыжие волосы убраны под такую же шапочку. Верхний свет в его кабинете был потушен, только яркая настольная лампа выхватывала из полумрака в строгом порядке расставленные чаши и пробирки. Когда Шпатц вошел, он медленно выпрямился, аккуратно закрыл флакон завинчивающейся крышкой, поставил в пустующее гнездо в открытом несессере и только потом повернулся лицом к двери.
– Добро пожаловать, драгоценный Катрин-Блум-Шпатц штамм Фогельзанг! – его длинные конечности пришли в движение и он в три шага оказался возле Шпатца. Тому потребовалось сделать над собой усилие, чтобы не отшатнуться. – В сущности, я убежден, что вам совершенно не о чем волноваться. Но хочу, чтобы вы увидели это своими глазами.
Готтесанбитерсдорф провел ладонью рядом с лицом Шпатца, ни разу не коснувшись его кожи. Затем резко отпрянул и широко улыбнулся.
– Спасибо за поддержку, герр доктор, – Шпатцу сделал осторожный шаг вперед. – Только я пока не имею права носить фамилию Фогельзанг… Я Грессель.
– Если угодно, могу называть вас Грессель, – доктор громко засмеялся, запрокинув голову. – Право носить приставку штамм получают по праву крови, а не бюрократически. Вы точно Фогельзанг, герр Грессель. Остальное – пустая формальность. Впрочем, чтобы вас не смущать, обещаю больше не использовать ваше
