когда был по-настоящему беззаботен и счастлив. Ему вспомнились заботливые руки бабушки и смеющиеся глаза сестры, боль в ободранной об забор коленке и вкус чая со смородиновым листом. Он не тосковал о детстве – зачем тосковать о том, чего не вернуть? – но вдруг подумал, как далеко теперь всё, что когда-то было так дорого и привычно.
– Да… детством. – Дик не сразу осознал, что его голос чуть заметно дрожит. – Так что ты говорил?
Люк был по-прежнему задумчив.
– Может быть, ты и прав. Это как… запах воспоминаний. Только каждый чувствует то, что было дорого именно для него.
– И что дорого для тебя? – Дик уже смог взять себя в руки и говорил своим обычным бодрым тоном.
– Море и небо. – Люк помолчал. – Знаешь, они похожи на двух братьев. Я люблю море, потому что в нём отражается небо, и люблю небо, потому что оно отражается в море. Всё временно, и только они вечны. А ещё они неразлучны: отними одно у другого, и мир станет совсем другим. Море учит нас всегда помнить о небе, но и море без неба мертво.
– Да ты, оказывается, философ, – весело ответил Дик, хотя в душе был глубоко впечатлён словами друга. Он понимал, что, говоря о море и небе, капитан имел в виду не только их. – Что-то расчувствовались сегодня морские волки… Эрик, ну, хоть ты-то в порядке?
До сих пор молчавший моряк не ответил. Друзья повернулись к нему и увидели, что лицо сурового, неприступного Эрика Андерсона исказилось, словно от сильного приступа боли.
– Эрик! Всё нормально?
Тот попытался улыбнуться.
– Нормально. Только, видимо, то, что дорого мне, не настолько приятно, чтобы это вспоминать.
– Ты можешь ничего не рассказывать нам, если не хочешь, – осторожно начал Дик, видя, что друг пытается собраться с мыслями и что-то сказать.
– Нет, я расскажу. – Эрик вздохнул. – Слишком долго я носил это в себе. Этот запах… Мне его никогда не забыть.
Лишь теперь, спустя то время, что они были знакомы, Эрик заговорил о своём прошлом.
– Мы с ней с детства были вместе. Неразлейвода, прямо как брат и сестра. Алиса была для меня всем, целой жизнью, я без неё себя не мыслил. Мы доверяли друг другу все тайны, поддерживали во всём, никогда надолго не расставались. Куда я – туда она, и наоборот. Играли вместе, учились, даже друзья у нас всегда общие были. Потом-то я понял, что она мне не совсем как сестра. Влюбился я, в общем, и она в меня тоже. А как нам исполнилось по шестнадцать, решили, что поженимся. Тогда у нас хорошо всё было. Пока ещё хорошо.
Эрик перевёл дух. Приятели слушали его не перебивая.
– Красивая она была, очень. Волосы у Алисы рыжие были, пышные, а глаза зелёные, будто кошачьи. На неё многие тогда заглядывались, а я глупый был, радовался, что моей невестой все любуются. В общем, долюбовался тогда один, – Эрик сжал кулаки, и в его тёмных глазах промелькнула злоба. – Помню, как плакала она, как рассказывала мне, что он приставал
