главного врача, поэтому надо срочно вырваться из кошмара.
За все время, что я нахожусь в клинике, многочисленные попытки проснуться ни к чему не приводят: окружающий мир все такой же реальный. Чудовищный в своей правдоподобности. Если я права, и все происходящее придумано Асафом, есть ли шанс, что иллюзия разрушится, когда создавший ее кукловод исчезнет? Не знаю, но это моя последняя надежда сломать проклятое зазеркалье. Я должна избавиться от доктора Магнуса Йохансена. Асафа.
Глава 4
У каждого решения, как у брошенного в воду камня, есть последствия. Они расходятся кругами, заставляя поверхность реальности рябить, ломая отражение. Что произойдет, если я убью Магнуса Йохансена? Как изменится мой мир и изменится ли?
В палату проникают раздражающе громкие крики ворон, но я давно не обращаю на них внимания. Закрываю глаза, концентрируясь на единственном вопросе: что, если я ошибаюсь, и доктор Йохансен – реален, как и все происходящее? Смогу ли я жить, зная, что на моих руках кровь человека, который пытался помочь, когда меня закручивало в воронку собственного безумия?
Магнус Йохансен совсем не похож на Асафа. Мои предположения строятся исключительно на том, что и персонал клиники, и Ян постоянно на него ссылаются. Рассуждать, исходя из этого – странно, но у меня нет других вариантов. Настоящий из нас двоих – либо он, либо я. Я выбираю себя.
Нужно перестать сомневаться. Нужно следовать плану. Усмехаюсь, не открывая глаза. Я собираюсь лишить человека жизни – вот и весь план. Бинго. Впрочем, в условиях психиатрической лечебницы задача многократно усложняется. Закусываю губу. Следует убедить доктора Йохансена, что я поверила в поставленный диагноз и смирилась. В голове проносится воспоминание о помолвке с Яном – такое яркое, будто мы были на Мальдивах вчера, а не сон назад. Массирую виски. Даже здоровая женщина на моем месте охотно инсценировала бы сумасшествие, сопровождайся оно предложением руки и сердца от Яна Свенссена.
Точно. С этого и стоит начать. Нажимаю на кнопку вызова медсестры, и когда в палате появляется улыбающаяся Бьянка, торопливо прошу, боясь передумать:
– Я могу позвонить жениху?
Все вокруг упорно пытаются доказать мне, что я выхожу замуж за самого популярного певца Европы. Пожалуй, этим можно воспользоваться. Буду изображать счастливую невесту, если это поможет усыпить бдительность моих надзирателей.
– Разумеется! – Хлопает в ладоши Бьянка. – Два влюбленных сердца должны воссоединиться! Следуйте за мной.
Хмыкаю, когда она отворачивается. Еще немного, и меня стошнит от приторно-сладкой вечной любви, которой в этой извращенной реальности пропитаны наши с Яном отношения.
Снова пройдя по извилистым коридорам, мы выходим в большой зал, и на секунду я недоверчиво замираю. Идиллический мир Лиер Сикехус хоть сейчас можно изображать на рекламных брошюрах: две старушки в обитых цветочным бархатом креслах читают книги, парень лет семнадцати
