style="font-size:15px;"> – Наверное, ты имеешь в виду девушку, которая приехала с дочкой нашей Евдокии Старостиной.
– А какая у нее дочка? – заинтересованно спросил Петровский.
– Рыжая такая, низенькая. – Для Александры Даниловны все человеческие особи ниже ста семидесяти сантиметров были низенькими.
– А с ней такая жердь тощая, это и есть Петкова?
– Наверное. – Александра спрятали пудреницу в стол.
– Поня-ятно! – Валерий презрительно ощерился. – Отвратная девица. Поди, тайная поклонница Pussy Riot. Известная правдолюбка. Нос сует, куда не просят. Намордник на таких надевать надо.
Заклеймив Петкову, Валерий в изнеможении прикрыл глаза и откинул голову на спинку кресла.
– Ну и пусть сует. Нам ведь нечего скрывать? – спросила Шура. Вопрос был с подтекстом.
– Наивняк, ты Шурка, – Валерий разлепил веки. – Если эта стерва сунет нос с наши дела, мы никакого инвестора калачом не заманим. Деньги, знаешь ли, тишину любят. Ты как-нибудь осторожно разведай, зачем она здесь.
– Хорошо, разведаю, – пообещала Брусенская с свернула на интересующую ее тему. – Валер, а кто это был с Заридзе?
– Его давний приятель. – Рот Валерия улыбался, глаза в улыбке не участвовали. Хуже того, зрачки сузились, и взгляд стал колючим, беспокойным, настороженным.
– Просто приятель? – не отставала Александра.
Валерий заставил себя посмотреть в лицо Брусенской.
В конце концов ему не в чем упрекнуть себя. Хотя он и любил подтрунивать над Шуркой и критиковать ее, и вообще привык смотреть на Брусенскую свысока, но это не он назвал ее «черным пиаром».
– Да шут их разберет, Саш. Ты ж знаешь эту номенклатуру, из них слова не вытянешь. Я так понял, у него сеть косметологических клиник, но ничего конкретного мы не обсуждали.
– Понятно. Ты сейчас уезжаешь?
Лицо Петровского смягчилось, беспокойство во взгляде растаяло.
– Нет, Саш, я хочу порыбачить, послевкусие от встречи перебить. Слушай, у тебя найдется что-нибудь пожевать? Мне с ними поесть толком некогда было.
– Конечно, что-нибудь соображу, – сразу озаботилась Александра.
Узкое место было пройдено, неприятного разговора удалось избежать. Стоило только попросить у Шурки поесть…
…Кроме клиники, у Валерия Петровского не было никаких привязанностей.
В азартные игры Валерий не играл, не был футбольным фанатом, экстремальные виды спорта презирал, как и их приверженцев, спиртным не злоупотреблял и не курил. На балконе у Петровского пылились гантели и штанга, но гантели Валерий брал в руки по большим праздникам, а штангу поднимал еще реже. Единственное, что он делал регулярно – бегал трусцой и раз в неделю посещал бассейн.
Рыбалка тоже не была его страстью.
Это был сугубо рациональный выбор: если лучший отдых – это смена занятий, то пусть это будет рыбалка. Она позволяла хоть ненадолго забыть
