папа! – Варя сразу примерила обновку. – Как на меня шиты! А еще и шнурочки есть! Такие хорошенькие!
– Носи на здоровье! – произнес отец и довольно улыбнулся. – Это еще не все. Вот вам с матерью по теплому платку! – сказал он и подал два больших шерстяных клетчатых платка.
– Зачем ты мне купил? Лучше бы Оле подарил, – беззлобно упрекнула жена, рассматривая подарок.
– И об Оле не забыл! Точь-в-точь такой и ей прикупил. Хотел раздать подарки на Рождество, а потом подумал: зачем ожидать? На дворе стужа, поэтому грейтесь, девочки мои, и отца не забывайте!
– Такое скажете, папа! Как мы можем вас забыть?!
– Всякое, доченька, в жизни бывает, – вздохнул отец. – Михаилу новые валенки купил.
– А себе? – спросила Варя.
– Разве я для себя живу? Для вас, дети, для вас.
– Папа, а можно я свои старые сапожки Ганнусе подарю? – осторожно спросила Варя.
– Какие же они старые? Они еще хорошие, даже не чиненные, – ответил отец. – Одни намокнут, так другие можно будет обуть.
– Варя, – в разговор вмешалась мать, – я понимаю, что ты у нас щедрая душа. Признайся, коню успела подсунуть кусок сахара?
– Небольшой кусочек, – созналась Варя и зарделась.
– И бусы красные успела подружке подарить?
– Да. – Варя опустила голову и снова покраснела.
– Я уже промолчала о бусах, потому что это игрушка, забава девчоночья. Но сапоги – совсем другое дело. Это дорогой подарок. Понимаешь? Нельзя весь мир обогреть, ты же не солнце. И мы не такие богатые, чтобы сапоги раздаривать налево и направо!
– Но я же не кому-то, а Ганнусе хотела подарить, – тихо произнесла Варя. – Мы с ней выросли вместе, она мне как сестра.
– Пусть отец свое слово скажет, – отозвалась мать. – Я против.
– Папа, что же ты молчишь? – Варя с надеждой посмотрела на отца.
– Что я должен сказать? Ты уже не ребенок, должна понимать, что сапоги не у всех есть, потому что это вещь дорогая.
– Папа, но у нее совсем дырявые сапоги!
– Так пусть отец починит.
– Но… Но… – Варино лицо мгновенно стало красным. Набравшись смелости, сказала: – Клянусь, что больше ничего не буду раздавать, но я уже пообещала Ганнусе, что отдам их! И что же мне теперь делать?!
– Плохо, когда человек не хозяин своего слова, – ответил отец. – А еще хуже, когда надежды не осуществляются. Только поэтому я позволяю тебе сделать этот подарок, но запомни: в последний раз!
– Спасибо! – просияла девушка, и в ее глазах заблестели слезы. – А вот и Ганнуся! – вскрикнула она, кинувшись к окну. – А я слышу: калитка скрипнула! Так и подумала, что это моя дорогая подружка! – весело щебетала девушка. – Я пойду?
– Лети уже, Ласточка, – усмехнулся в усы Павел Серафимович.
А уже через мгновение в старой хате Черножуковых две подружки щебетали, смеялись и расхаживали
