style="font-size:15px;"> Ильинские «Пятихатки».
Домики остались, а звероводческое хозяйство ушло в историю.
Фото автора. Речка Белозёрка. Вид с Ильинских яров
Ильинские Яры прекрасны в любое время года. Когда – то мощные весенние потоки устремлялись с Ильинских яров к речке Белозёрке, сметая всё на своём пути, наполняя речку своей талой водой. При этом размывая почву и обнажая несколько слоёв археологической давности этого уникального для всего человечества края. Ведь всё говорит о том, что в этих краях проходили грандиозные по своим масштабам битвы за этот край. Скифские могильники, разбросанные по всей территории нашего края – напоминание потомкам о тех событиях. Мы рискуем остаться без этого наследия, которое оставили нам наши предки. В этом виноваты мы сами, проводя многочисленные раскопки, оставляя после себя руины или чистое поле. Таким способом подавляющее количество памятников истории и археологии будет уничтожено или уже разрушено.
В результате бурной деятельности человека, наши потомки смогут узнавать о своём прошлом только из интернета, не имея возможности увидеть эти памятники истории в своём первозданном виде.
Только прикоснувшись к ним, ощущаешь дыхание истории.
Такого нам внуки и правнуки не простят.
Ильинские яры. Фото Федора Бобыря
Здесь, у подножия Ильинских яров, рядом с протекающей рядом речкой Белозёркой, в звероводческом хозяйстве выращивали в основном такого зверька как Норка. Но были и небольшие партии, Ондатр и Нутрий.
Всё ушло в небытие.
Нет, теперь звероводческого хозяйства. Улица Зверохозяйство* осталась, хотя фактически это продолжение улицы Степной, которая берёт своё начало недалеко отсюда и заканчивается (отрезок улицы от Большака, она же Комсомольская до Пивоварского переулка), Калганиной*.
Калганина. Свадьба Володи Бисько, который не один год проработал на нашей улице Степной почтальоном
В грязь, снег, мороз и в жару он всё время, несмотря на свою инвалидность, был на своём посту.
Тогда люди выписывали очень много газет и журналов. Это всё едва помещалось в две его почтовые сумки.
В хорошую погоду он снаряжал свой выданный ему почтовым отделением велосипед, который навьючивал, словно непослушного осла, с двух сторон почтовыми сумками и, держась за руль, проходил от двора ко двору.
Где задержится надолго, не спеша, делая выписку газет и журналов, а где и пообедает. Да и инвалидность давала о себе знать, требуя передышки.
За день, наверное, километров пятнадцать, а то и двадцать проходил.
А вот в непогоду, в больших резиновых сапогах, плаще от непогоды, шёл пешком. Правда, сумку брал одну. Надевая её на плечо и пряча её под плащ, чтобы корреспонденция не намокла. Таким образом, разделяя свой участок на две части. Одну часть с обеда разносил почту, вторую с утра
