в горло. Что-то втолковывает взрослым. Ревматизм. Наверное. Скорей всего. Надо оставлять. Нужны анализы.
Надо же, ревматизм. Слово-то какое нерусское. А запоминается легко. И деваться от него, похоже, теперь некуда…
Больница в городишке располагалась на окраине, на взгорке, дальше – выселки. Автобус сюда забирается редко, поэтому бабушка или дедушка навещают его не каждый день. Это понятно. Это можно и пережить. За чтением время не так тянется тоскливо. Тишина же и сумерки – фантазиям только в помощь.
Неслышно вошла дежурная нянечка, шёпотом позвала:
– Коля, ты чего? Не спишь? Оно и хорошо. Пойдём, пришли к тебе. Не шуми, смотри мне!
На этот раз родные были вдвоём. Сразу новость: мама приезжает (ура!), заберёт с собой. Договорилась с профессором на кафедре, положат в краевую больницу, там дело быстро на поправку пойдёт! Пару месяцев в отделении, потом полгода в специальном санатории. Представляешь, как здорово?
Ничего себе – быстро! Ничего себе – здорово. Вот летние каникулы – это быстро. Пролетают, считай, мигом. И глупо кому-то объяснять, как здорово!
В гостинец принесли грушу. Янтарно-спелую. Волшебную. Невиданно-громадную. Сказочную.
Это бабуля. Всё замечает. Как-то, ещё до больницы, в толчее воскресного рынка он подзастрял у прилавка с пирамидой этих лакомых красивых плодов. Дорогущие. Да вот беда, на дедову скромную зарплату, единственный доход на всю семью, не разгуляешься. Даже в базарный день. Не стал просить. Не капризник, небось, как некоторые. Опять же, карамельные подушечки с тягучей начинкой, без обёртки, на вес, в угловом магазинчике тоже очень даже ничего. Ну и пусть, что слипшиеся. Так их на десять копеек о-го-го! сколько выходит.
В палате поставил грушу на подоконник. Бутылочкой. Полюбоваться. После того, как проводит взглядом своих до больничной калитки дойдёт до неё черёд. Здоровущая, в палате, как проснутся, на всех хватит.
Там, на воле, посыпал из свинцового неба первый мелкий густой снежок. Смотреть в удаляющиеся спины почти невыносимо. Не смотреть – недолго и нюни, как девчонке, распустить. Невзирая на спартанское воспитание. Ну, вот и скрылись из вида. Вздохнём и приступим к новому ожиданию. Уже не привыкать.
На тёмно-сером фоне оконного стекла тёплая желтизна груши поблекла, казалось, почернела. Есть её совсем не хочется. Странно как, и удивительно. Получать лакомства – вот так легко, за здорово живёшь. Даже без полсловечка. И вне зависимости от поведения и школьных оценок. Неужели, для этого надо только заболеть? И обязательно ли должно случаться что-нибудь нехорошее, чтобы любовь и ласка родных и близких обрушивались на тебя с утроенной силой? И вся родня, как бы спохватившись, бросалась заваливать тебя конфетами, печеньем и фруктами?
Судя по этой груше, и по складам сладостей в прикроватных тумбочках
